Город Бессмертных. Книга вторая. Даниэль Дессан

неё вполне рассчитываю.

      – Просто ради ясности, – проворчал Тангор. – Уверен, что мы не вымокнем?

      – Моя магия никогда нас не подводила, – отчеканил Эллагир. – Незачем в ней сомневаться и сейчас.

      Гном скорчил гримасу:

      – Прошу простить, о, величайший из магистров.

      Лисси рассмеялась. «Величайший» раздражённо пожал плечами:

      – Шуты балаганные.

      – Предлагаю спешиться и перекусить, – распорядился Эннареон. – Как раз успеем до дождя.

      – Надо выкопать нору, – предложил Тангор. – Возьмёмся впятером и пересидим непогоду в землянке.

      Внезапный порыв ветра растрепал волосы Альрин.

      – Пахнет грозой, – заметила она. – Не успеем. Ты ведь среди нас единственный мастер по строительству. Да и чем копать-то? Руками?

      – Я. Не буду. Ковыряться. В грязи, – процедил Эллагир, спрыгивая с коня. – Сейчас шторм подойдёт поближе, и вы увидите, на что способна магия.

      «Определённо, его книга дурно влияет на характер, – заключил Эннареон, задумчиво глядя на чародея. – Интересно, чем ещё грозит нам её присутствие».

      Фолиант, который Эллагир утащил из таверны неподалёку от Визенгерна, не давал эльфу покоя. За свою достаточно долгую по человеческим меркам жизнь он уже видел разные магические артефакты и разных магов, их использующих. Объединяло таких магов одно: ложное чувство уверенности, что они знают обо всех скрытых свойствах предмета. И расплата за эту ошибку бывала порой весьма высока.

      Тучи ощутимо вырастали в размерах, прямо на глазах занимая всё небо. Точно гигантское чудище, гроза неотвратимо подминала под себя спутников, окружала их и окутывала мглой. Ветер подул снова, ещё сильней, сорвав с Эллагира капюшон. Лошади обеспокоено прядали ушами, а Ниэроиль обернулась и тихонько заржала.

      Первые тяжёлые капли дождя ударились оземь, оставляя еле заметные следы.

      «Что бы он ни собирался сделать, самое время сделать это сейчас», – подумала Лисси, крепче прижимаясь к эльфу.

      И Эллагир, словно отвечая её мыслям, собрав пальцы в сложный Символ (Альрин не смогла его узнать), поднял голову к небу и громко произнёс:

      – Aen Daerthaero sava'akh!

      И, по велению заклятья, на тоддмерскую степь, на зелёное буйство травы, упал первый яркий солнечный луч. Следом – ещё один, и ещё… Золотыми стрелами пронзали они грозу, и тучи стремительно отступали, уменьшались и таяли. Наконец, осталась лишь синь неба и солнечный свет, беспрепятственно изливавшийся на равнину, нестерпимо яркий после недавней мглы.

      Эллагир постоял ещё минутку, согревая в лучах появившегося солнца слегка озябшие кисти, и повернулся к друзьям. На лице каждого была написана целая гамма эмоций: восхищение – у эльфа, уважение – у Тангора, детский восторг – у Лисси, а у Альрин…

      У чародейки в глазах застыл ужас.

      – Ты хоть знаешь, что за формулу произнёс? – смертельно бледная, прошептала она.

      – Конечно, знаю! – усмехнулся Эллагир. – Это – «Зов Дартаэра». Книга сказала,