Игра и Мир. Александр Васильевич Комаров

что я еще сплю. Почему я вижу перед собой костер, в ночи освещающий одетых в рванье полуголых разбойников? Почему я лежу в траве и не могу пошевелиться? Почему мне, в конце концов, больно? Я запаниковал. Живот потяжелел, под ложечкой засосало. Изо всех сил попытался сконцентрироваться, напрячь разум, память, логику: все, что оставалось доступно в таком состоянии. Вспомнив события этой ночи, стало ясно – я все еще нахожусь в виртуальной реальности, в игре. Но как такое возможно? И куда пропали элементы интерфейса? Где карта с навигатором, как открыть мой инвентарь? Почему я чувствую боль? Что это, галлюцинация?

      Неизвестное доселе влияние новой технологии на сознание? Теоретически возможно. Ведь несмотря на прогресс цивилизации, большинство областей изучены поверхностно, лишь в допущениях принятых парадигм. В математике мы часто работаем с предположениями, которые лишь предстоит доказать. Что же, пусть будет так. Значит мне надо…

      – Кнут, гляди-ка, очнулась свинья тенизовская! – прервал мои размышления сидящий на пне у костра мужчина, которого давеча называли Яциком. Неожиданно выросший надо мной разбойник бесцеремонно схватил меня за связанные ноги и поволок поближе к огню. Сухие ветки больно царапали спину сквозь тонкую рубашку – ничего себе галлюцинация. От костра меня обдало жаром, и я понял, что успел изрядно замерзнуть за это время.

      Меня усадили на землю, прислонив спиной к какому-то мешку. Шальные глаза собравшихся горели отблесками огня. Все смотрели на меня. Нависнув, заговорил Кнут – самый выделяющийся человек среди всей компании, как телосложением, так и одеждой. В отличие от других, на нем была меховая жилетка и штаны, подпоясанные веревкой с заткнутым за нее тесаком. Исчерченный татуировками и шрамами лысый череп смотрелся в свете костра, как головка спички.

      – Ну, мать твою, и что же тенизовский шпик делает у нас в Нороварской долине? – гаркнул он, и сплюнул сквозь редкие зубы прямо на меня. – Война идет!

      В ответ в голове крутились только очень странные ассоциации: шпик – сало – ветчина. Толком поужинать так и не удалось. Странно, как физиология напомнила о себе в такой ситуации.

      Я не психиатр, и вообще не врач, поэтому наилучшего способа борьбы с прогрессирующей галлюцинацией я не знал. На ум приходило два диаметрально противоположных варианта: первый – всеми силами не поддаваться происходящему, не давать сознанию верить в реальность событий, стараться очнуться, ощутить себя настоящего; второй – подыграть, попытаться привести действие к очевидным противоречиям, абсурдности, тем самым, подав мозгу знак, что все это понарошку.

      Сбоку, из темноты, мне достался сильнейший пинок в ухо. И как бы абсурдно это не выглядело, но компьютерная программа – строчки кода, последовательность логических нулей и единиц – только что, возможно, разорвала мне барабанную перепонку. Звон в голове стоял такой, что я фактически увидел его перед глазами: наша поляна озарилась белым светом сотни прожекторов.

      Получена средняя травма головы. Восприятие -3. Время исцеления: 20 часов.

      Это еще что