Зелье забвения. Татьяна Нильсен

которая всё время сидела возле его ляжки, всё больше и больше выходила из под контроля. Но что самое странное, где-то в глубине души он гордился ей, и эта свободная, красивая женщина нравилась ему гораздо сильнее той, прежней. Он схватил её за плечи тряхнул, в надежде, что её мозги встанут на место и зашипел:

      – Чего ты добиваешься? Я могу дать тебе развод! Отправляйся в свою Сибирь!

      – Развод? – усмехнулась Зоя.– А что ты скажешь родственникам? Что тебя не устраивает просто секс с законной женой, ты предпочитаешь разврат, групповуху! Что ты заставил меня сделать аборт и лишил их наследника!

      – Успокойся, не кричи, прошу тебя.

      Мануэль старался погасить скандал.Он не хотел, чтобы на шум сбежалась вся семья и услышала подробности их интимных отношений. Мама, да и все родственники были людьми набожными, имели твёрдые, моральные устои, православную веру, регулярно посещали церковь, и чтили традиции. Он даже представить себе не мог, что может произойти, если близкие узнают хоть мелкие подробности.

      – Тебе надо отдохнуть.– примирительно сказал Мануэль, пытаясь обнять жену.– Поезжай куда-нибудь. Куда хочешь? В Рим, Париж, Берлин… Я тебе денег дам!

      – Да, куда ты денешься, конечно дашь!– Зоя всхлипнула и сбросила его руку.– К маме хочу в Сибирь.

      На том и порешили. Уже через неделю Зоя сидела на родительской кухне, ела пушистые, мамины пирожки с капустой и запивала молоком. Ей было спокойно и безопасно в родительском доме. За годы супружества она несколько раз приезжала гостить на родину, пару раз прилетала в Грецию мать. Её, некогда процветающий бизнес, захирел. Банк, в котором она хранила деньги, лопнул вместе с надеждами купить домик в Греции и жить на берегу тёплого моря рядом с дочерью и внуками. Зоя плакала в тайне от родителей, потому что ни домика, ни внуков, ни денег, ничего нет, муж развратный козёл и помощи ждать не от кого. Уже позднее, когда гостила у подружки в Новосибирске они решили посмотреть нашумевший японский фильм «Империя чувств». Кино шокировало откровенностью, хотя её уже трудно было чем-то удивить в вопросах интимных отношений. Она поняла, что Мануэль, как и герой этого фильма, никогда не насытится сексом. Он стремится постигать всё больше и больше наслаждения, пока не дойдёт до абсолюта, до высшей, конечной точки, то есть до смерти. И так же открыла для себя, что не сможет и не хочет, как героиня этого фильма сдохнуть рядом с ним в экстазе или сойти с ума. А потом подумала и усмехнулась про себя– уж слишком высоко оценила этого Сатира, сравнив с героем фильма. Он просто мерзкий сластолюбец с потными руками и извращённым сознанием. Она никому не рассказывала об этой стороне своей жизни, понимала, что если мать узнает подробности, для неё как минимум придётся вызывать неотложку, а максимум муж получит скалкой по башке сильно и не один раз. Но настало время возвращаться в семейное гнездо. Круче всего она скучала по маленькому шарпею Пигги и знала, что больше всех ждёт её возвращения этот маленький, коричневый дружок.

      Она вернулась в прежнюю жизнь,