Исчезающие в темноте – 2. Дар. Наталья Тимошенко

что будет лучше тебе не приезжать к ним в гости. Не потому что боялись. Наверное, им просто… было больно тебя видеть, ведь ты напоминала им о том, что произошло.

      Рита сильнее вцепилась в руль, глубоко дыша и стараясь переварить услышанное. Она подозревала, что бабушка сильно смягчила формулировки, чтобы пощадить ее, и точно так же понимала, что она до сих пор на них обижена за это.

      – Поэтому будет лучше, если и родные Марка не будут знать о нашем даре, – осторожно заметила Вера Никифоровна, с сочувствием глядя на внучку.

      Рита кивнула. Они и не знали. В такие вещи сложно поверить обычным людям, они и общение Марка с призраками до сих пор считали не то блажью творческой личности, не то последствием черепно-мозговой травмы. Все предпочитали избегать подобных тем.

      – Но если бы мы знали, как пользоваться даром, не забирая болезни людей на себя, нам не было бы нужды скрывать его, – осторожно заметила она, ступая на зыбкую почву.

      Пальцы Веры Никифоровны сжались вокруг ручки сумочки, лежащей у нее на коленях, но голос прозвучал ровно, хотя Рита, прекрасно знавшая бабушку, услышала в нем тщательно скрываемый контроль.

      – К сожалению, это знание утеряно.

      – Мы могли бы попробовать восстановить его.

      Бабушка ничего не ответила. Рита украдкой взглянула на нее, замечая плотно сжатые тонкие губы, что было верным призраком ее раздражения. Наверное, в любой другой день Рита свернула бы разговор, но она и так с трудом решилась на него.

      – Марк ведь может связаться с твоей бабушкой, – продолжила она, – той, которая знала секрет. И спросить у нее, что делала она. Мы не знаем точно, получится ли, но можно попробовать.

      Вера Никифоровна снова промолчала. На этот раз Рита молчала тоже, дожидаясь хоть какой-то реакции.

      – Если вы уже все решили, зачем ты сейчас говоришь это мне? – наконец поинтересовалась Вера Никифоровна. – Ждешь моего благословения?

      В ее голосе прозвучало откровенное раздражение, но Рита сделала вид, что не заметила.

      – Нам нужны какие-нибудь сведения о ней. Имя, отчество. Где она жила, почему и когда умерла? Ты как-то говорила, что она дожила до седин, но больше я ничего о ней не знаю.

      – Она умерла в блокаду. Потому что ни один дар не способен исцелить от голода. Особенно когда голодают все вокруг.

      – Как ее звали?

      Вера Никифоровна снова промолчала, и губы сжались в совсем уж тонкую нитку.

      – Ба?

      – Рита, зачем тебе это? Почему ты просто не можешь забыть о том, что у тебя вообще есть этот дар?

      – Потому что я хочу помогать людям.

      – Ты врач, вот и помогай, как тебя научили в университете. Нечего лезть в то, в чем ты ничего не понимаешь.

      – Есть вещи, которые невозможно вылечить обычными методами, – упрямо заявила Рита. – Например, я могла бы помочь Марку.

      Бабушка повернулась к ней, и острый взгляд обжег ей щеку.

      – По-моему, он и сам прекрасно справляется.

      – Реабилитация продвигается очень медленно.

      – У