Каратель. Лето сорок первого. Светлана Юрьевно Морозова

раз, осклабившись и дружески кивнув звереющему немцу, я тут же резко ударил ещё раз, носком ботинка по нерву на руке. Такое уметь надо, этому в школе не учат. Это чтобы ты, гадёныш, место своё не забывал, а будешь неправильно смотреть, ещё раз по башке получишь. Хорошая штука этот берёзовый кляп! Жаль только не сосновый или еловый, он неприятней, смола всё же, да и кора немного отличается. Ничего, ещё не вечер. Будешь себя плохо вести я тебя, падаль, за то поле с убитыми беженцами, прямо здесь освежую, у меня как раз настроение подходящее. Кстати о вечере. Подойдя к своим, тихонько опустился рядом. Застал только концовку рассказа, но и её мне хватило, хотя ничего необычного я не услышал. Правда планы придётся менять, психологическая накачка Виталику уже не нужна. Ну да ничего фрицы не последние на дороге. А история? История обычная для этой войны.

      Жила была семья. Папа советский служащий, где он там трудился, я не застал. Мама учительница, бабушка, да две девчонки погодки семнадцати и шестнадцати лет, Вера и Катя соответственно. Обычная семья. Когда в конце июня во время авианалёта в их дом попала бомба, сестрёнки выжили случайно. Их просто не было дома. Они были у подружки, семья которой эвакуировалась. Пришли домой, а вместо дома яма, даже хоронить некого и из вещей осталось только то, что на них. Вместе с этой семьёй они, убитые горем, поехали в эвакуацию, но уйти, далеко не удалось. Сразу за Себежем машина сломалась, и они остались в приютившей их семье еле знакомых им крестьян.

      Добренький крестьянин, миленький такой дядечка, поселил сестрёнок в сараюшке рядом с домом, нагрузив попутно всей работой по дому, включая полив огорода размером с два футбольных поля. Понятно, что поливом занималась и вся семья, включая малолетних детей. Четыре дня назад немцам приглянулась старшая дочка хозяина дома и он, паскуда, недолго думая, отдал сестрёнок немцам. Два дня назад, вот эти вот трое освободителей от большевизма, забрали сестрёнку Веры, просто отловив девчонку на улице, а сегодня, добренький крестьянин, отправил Веру за грибами в ближайший лес, только почему-то не с утра, как обычно, а ближе к вечеру. Вот такая вот простенькая история и это я ещё без особых подробностей.

      – Товарищ старший лейтенант госбезопасности! – Обратился я к Виталику.

      – Расстрелять «Эмбриона». Штыком! Второго не трогать. – Виталик как во сне подошёл к «Правильному», рывком вытащил из него штык, даже коленом упёрся ему в поясницу, потом в три шага оказался рядом с «Эмбрионом» и с силой воткнул ему штык между лопаток. Как на скотобойне. Видно рассказ девочки его пронял до печёнок. «Зафутболеный» тоже впечатлился по самое не могу, но мне на его переживания с высокой колокольни не рассмотреть. Мне ещё о покойниках думать.

      – Стрелять умеешь? – Спрашиваю у девочки.

      – Нет. – Длинные косы аж хлестнули по бокам и спине девочки. Ничего себе резкость. Я думал у девчонки сил уже не осталось. Куда же алкоголь что мы в неё впихнули, делся?

      – А научиться хочешь?

      – Да. –