Воспоминания генерала Российской армии. 1861–1919. М. М. Иванов

так был доволен, что дал нам в Шуе обед.

      Отец и мать настаивали, чтобы я женился, а «не болтался». В Кашин я ездил раза три и, в конце концов, решил.

      Во время лагеря мне было поручено выбрать в окрестности Ярославля место для боевой стрельбы с маневрированием. Долго я ездил и, наконец, нашел за Волгой, около Яковлевской слободы к д. Шабунино. Проработал две недели, снял план, написал подробный доклад и представил начальству. Начальник дивизии рассмотрел и лично сам с командирами полков, взяв с собой для доклада меня, отправился для осмотра боевого стрельбища. После доклада и осмотра очень благодарил меня за тщательную разработку и исполнение. На боевом стрельбище хорошо выпили и закусили. В скором времени на первом боевом маневре воочию убедились, как было опасно не исполнять выработанную мною инструкцию: средняя директриса была обозначена на первой линии огня высоким столбом и направлялась на высокую колокольню с. Пруссова, чем и разделялось стрельбище на правый и левый участки. Командир батареи левого участка открыл огонь по цели правого участка, и первые гранаты полетали в деревню, хорошо, что с Шабунинской горы я наблюдал за полем в подзорную трубу, и сию же минуту увидел переполох в деревне и дал отбой… В деревне жители бросились в лес, скотина из стада разбежалась по полю. Около часу пришлось не стрелять – водворять порядок. После ухода наших полков из Ярославля все части стреляли на «Ивановском» стрельбище.

      В конце сентября я женился на Екатерине Дмитриевне Талызиной. Брак был неудачлив, и я принял много горя… Все отравляла теща, я не рад был и жизни. Точка.

1890

      Наступил 1890 год, я продолжал с успехом командовать охотничьей командой. Начальник дивизии бывал у меня с семьей запросто. Продолжал играть на сцене Артистического кружка. Познакомился почти со всем городом. Особенно хорошо относились Пастуховы, Вахрамеевы, Латышев, Каратыгины, Беневские, Михайловы и др. В полку тоже были в хороших отношениях, но жили мы скромно. Летом жили около лагеря на даче Сабанеева.

      Маневры в этом году были в Романово-Борисоглебском уезде, предварительно, весной, я делал разведку и позволил себе не осмотреть одной большой рощи, в четырех верстах от г. Романово-Борисоглебска, по дороге от с. Никольского. Маневры были дивизионные, присутствовал командующий войсками округа. Нашему отряду приказано было атаковать город с запада, Нежинский полк был в резерве, и вот ему-то было приказано сделать охват левого фланга обороняющегося. Полку пришлось как раз проходить эту злополучную рощу. Роща была осиновая, деревья высотою были сажень 6–7 – очень высокие, почва была мокрая, мшистая. Командир полка приказал мне вести полк. Я попросил пастуха проводить меня, идя впереди. Полк тронулся за нами. Пастух засучил свои штаны, вижу, дело плохо, и чем дальше в рощу, тем глубже утопает нога пастуха и моей лошади, сзади слышатся возгласы, но командир полка молчит… Наконец нога лошади уходит по колено… Я дал шпоры и бросился вперед: о счастье, проехавши двести шагов,