Воспоминания генерала Российской армии. 1861–1919. М. М. Иванов

Полтавский бой. К пасхе отец и мать с братишкой Николой приехали в Ярославль домой, и отец поступил опять в канцелярию военной прогимназии. Галицкие от нас съехали на казенную квартиру на станцию. Одну комнату сдали двум студентам, они и столовались у нас, один из них проверял меня в подготовке уроков. Экзамены у меня сошли отлично, и я перешел в старшее отделение III класса, т. е. последнее[18]. С Петрова дня я начал охотиться по-настоящему за утками, кликами и в сентябре за жирными дроздами. Теперь все интересовались и волновались по поводу восстания в Боснии и Герцеговине и войной Черногории с Турцией[19], я даже купил карту Балканского полуострова и следил за ходом дела по телеграммам, которые вывешивали у подъезда Земской Управы. Имя генерала Черняева[20] загремело, добровольцев провожали с благословениями и слезами в Ярославль, начали строить новый железный мост через р. Которосль вместо старого деревянного Американского моста, сделан был обходный, плавучий мост. Ежедневно проходя мимо постройки нового моста, я наслушался пения нашей русской «Дубинушки», залихватские, нецензурные куплеты запевал высоким звонким тенором молодец-запевала и ему отвечал могучий хор в 100–200 человек, не уступающий в мелодичности хору Славянского. Глухо и тяжко бухала чугунная баба по свае…

      В октябре месяце была объявлена мобилизация, и полки 35-й пехотной дивизии спешно стали готовиться, призывался запас армии[21]. Из Ярославля выступал на юг России 137-й пехотный Нежинский полк, а через Ярославль из Костромы проходил 140-й пехотный Зарайский полк[22].

      Как теперь, смотрю на подъем громадных транспортных повозок по аппарели[23] с плавучего моста на дамбу-шоссе. При прохождении частей Зарайского полка к нам поставили трех солдатиков, разумеется, мы их приняли, обогрели, накормили, напоили. Они у нас прожили три дня. Мать на дорогу им напекла колобков с яйцами, дала чаю, сахару и, кроме того, по оловянной ложке. Расставались со слезами. Через восемь лет я был уже офицером, к нам зашел торговец-разносчик «красным» товаром, который оказался один из трех солдатиков-зарайцев, бывших у нас на квартире, его звали Дмитрий Иванович, и он показал нашу оловянную ложку, подаренную ему в 1876 году. Жизнь кипела, волновались, жертвовали кто чем мог, добровольцы уезжали в Сербию. Мы жили хорошо, спокойно и сытно. Домик наш смотрел приветливо и весело: спереди дома был палисадник, а сзади садик, в котором отец и я посадили по тополю, а мать – березу. В палисаднике я посадил тоже березу. Устроили, разбили клумбы, насадили цветов – хорошо было. Старший брат Александр поступил в Военно-топографическое училище[24]. Младший брат Николай рос, был красивый мальчик, ему шел 6-й год, мать учила его азбуке. Раз я сделал из можжевеловой палки лук с тетивой из английского шнура, стрелы к нему сделал с острыми свинцовыми наконечниками. Стрелы подымались очень высоко. Николай вертелся около меня, я со словами «Коля, смотри, как полетит стрела», пустил

18

Курс городских училищ (несмотря на число классов) был установлен в 6 лет. Для 3-классных (о котором идет речь) срок обучения в каждом классе составлял 2 года.

19

Имеется в виду Сербо-черногорско-турецкая война 1876 года. Прологом к ней стало восстание христианского населения Боснии и Герцеговины против гнета со стороны Османской империи, начавшееся летом 1875 года. Восставшие пользовались сочувствием европейской общественности, но Османская империя отклонила требования мировых держав об улучшении положения боснийцев и герцеговинцев. Тогда находившиеся в вассальной зависимости от Турции княжества Сербия и Черногория объявили 20 июня 1876 года ей войну. События на Балканах способствовали росту славянофильских настроений в России, в Сербию отправлялись русские добровольцы. От полного уничтожения потерпевшие поражения княжества были спасены ультиматумом со стороны России, потребовавшей в конце октября 1876 года от Османской империи остановки боевых действий и заключения мирного договора.

20

Огромная популярность и повышенная склонность к самостоятельным действиям, даже вопреки прямым приказам, неизбежно создавали для «ташкентского льва» Черняева множество конфликтных ситуаций, результат – многочисленные отставки. В июне 1876 года во время Сербо-черногорско-турецкой войны отставной генерал прибывает в Белград, чтобы возглавить сербскую Моравскую армию, 25 июля он становится главнокомандующим объединенной Тимоко-Моравской армией. Но ни талант М. Г. Черняева, ни прибытие русских и болгарских добровольцев не могут изменить ситуацию: 17 октября Черняев сообщает князю Милану Обреновичу, что дальнейшее ведение боевых действий невозможно.

21

Мобилизация войск Киевского, Одесского и Харьковского и части дивизий в других военных округах (в том числе 35-й пехотной дивизии Московского военного округа) была объявлена 1 ноября 1876 года.

22

140-й пехотный Зарайский полк. Старшинство с 20 августа 1798 года. Полковой праздник – 30 августа.

23

Аппарéль (фр. appareil – «аппарат, устройство») – пологая площадка, насыпь или платформа для подъема и спуска техники, грузов, животных и т. п.

24

Военно-топографическое училище было основано в 1822 году. Готовило офицеров для Корпуса военных топографов.

В строевом отношении представляло собой роту небольшого состава (например, в 1912 году – 50 человек). Располагалось в Санкт-Петербурге.