Воспоминания генерала Российской армии. 1861–1919. М. М. Иванов

со своим хором Агренев-Славянский и дал концерт в прогимназии. Я совершенно обезумел от восторга, и последний раз мне его пришлось слышать в Порт-Артуре в 1902 году.

      Из начальства военной прогимназии помню генерала Лео, полковников – Боголюбова, Андреева, Кичеева. Майоров – Коренева, Караулова, Борисова. Воспитателей и учителей – Патаржинского, Акулова, Здаревского, Лебедева, Лютомского, Прибыловича, Семенова, Гусева, Андреева, Ряднова, Иванова, Персидского. Священников – отца Андриана, Волкобруна, Тиряева, Ливицкого и отца Смарагда от церкви Иоанна Предтечи. Нашей грозой был вахмистр Ефграф Спиридонович Иванов. Церковным старостой был Иван Никифорович Никифоров – заведующий швальной.

      Здание прогимназии было одноэтажное, в плане – П, каждая сторона была около 100 сажень, все четыре стороны были обсажены большими березами, которым было 50–60 лет, в углах были небольшие рощицы. Летом было очень красиво. По задней четвертой стороне были выстроены три летних барака – это был лагерь. Посредине плаца была громадная гимнастика. Церковь была отдельно, посредине переднего фаса, очень красивая внутри, с колоннами под белый мрамор, иконы и картины были писаны и рисованы генералом Степановым. Помню, над алтарем была надпись: «На Тя Господи уповахом да не постыдимся вовеки». Хор воспитанников очень хорошо пел под управлением Ряднова (брата). Помню Пасхальный концерт (запричастный) «Днесь всяка тварь веселится и радуется»… и мы действительно радовались – по десятку яиц съедали за раз.

1873

      Весело прошли Святки: елки, концерты любителей – воспитателей, учителей и воспитанников, спектакли воспитанников. Играли «Ревизора». Встретили дома новый 1873 год кагором, рябиновой и кофе. На праздниках у нас всегда мать пекла пирог, и отец выпивал 2–3 рюмки водки и полрюмки давал выпить мне. Вкусно мать готовила кушанья: щи, борщ, лапшу, суп из кореньев, студень, лапшевник, картофельник, а жареные грибы в сметане – пальчики оближешь… Любил я пироги со свежей капустой, с молоками рыбьими и ботвинью с соленой севрюгой. Все было дешево: говядина – 7–8 коп. фунт, масло топленое – 15 коп. фунт, яйца – 5–6 коп. десяток, и так все. Мать летом наварит разного варенья, намаринует и насолит грибов, а особенно рыжиков… Ели так, что потом всю жизнь я не ел.

      Прошла Пасха, хорошо сошли экзамены, и опять лето красное – тоже гулянье, игры и потехи. В окрестностях Ярославля, а именно у нас за Которослью – около Туговой горы, Бутырок, селе Крест, селе Лучинского, – были маневры. Разумеется, без нас не обошлось, и, вертясь между частями, я чуть не был раздавлен выезжающей на позицию карьером батареей 35-й артиллерийской бригады. Все было хорошо, но отцу вздумалось переменить службу, и он согласился на предложение главного управляющего имениями княгини Трубецкой, отставного полковника Эмилия Августавовича Гребнера, поступить к нему в контору в Москве. Вот тут-то и началось наше горе.

      В середине августа начинались классные занятия. Я был переведен в 3-й класс, но я, вследствие