Клинок из черной стали. Алекс Маршалл

Курске!

      – Заткнитесь! – рявкнула София.

      То, что еще недавно казалось триумфом, мгновенно обернулось поражением, когда большинство солдат объявило о своей невиновности. Вероятно, все они лгут. Они не могли не…

      – Всем молчать!

      – В чем затруднение? – снова заговорил старик с бородой, забрызганной кровью его товарища. – Раз ты была там и утверждаешь, что Пятнадцатый в чем-то виноват, то должна легко опознать преступников!

      – В жопу! – пробормотала София, пытаясь утопить неуверенность в воспоминаниях о том, как Эфрайн Хьортт с важным видом разгуливал по двору ее дома, держа в руках холщовый мешок с отрубленной головой ее мужа. Но это не помогало – заветная мечта о мести превратилась в кошмар, где она сама оказалась пленницей, осужденной исполнять приговор, который ее больше не радовал. – В жопу все это!

      – Давайте обождем, София, – заворковала Пурна, положив руку ей на плечо. – Вернемся в лагерь и допросим каждого, узнаем наверняка, кто из них…

      – Слишком поздно, – устало произнесла София. Холодная, желчная, наполненная ненавистью часть ее души отчетливо понимала, что сдастся, если промедлит еще хоть мгновение. – Слишком поздно для всех нас. Солдаты, начинайте! Сбросьте их!

      Кобальтовые конвоиры выглядели не намного счастливее пленников, но, будучи дисциплинированными солдатами, подчинились приказу и начали теснить азгаротийцев к Вратам. Пленные пытались сопротивляться, но у большинства дух был сломлен или ослаблен вчерашним колдовством цепистов.

      Как только их сапоги приблизились к краю Врат, над стонами и воплями обреченных прозвенел властный голос:

      – Прекратить! Ваш генерал приказывает: стоять!

      Все так и сделали. Охранники, пленные, парочка аристократов и София дружно обернулись и увидели Чи Хён, скачущую верхом сквозь дым; вслед спешила свита. Еще дюжина лошадей, громко стуча копытами, появилась с фланга, они несли седоков с такой скоростью, что едва не угодили во Врата, но в последний момент отвернули от грозной черной бездны.

      – Во имя всех рогатых богов, что за мерзость вы задумали?! – воскликнула Чи Хён, спрыгивая с коня.

      – Вам прекрасно известно, что я задумала.

      Холод в душе Софии растаял, превратившись в раскаленную магму ярости, сомнения и чувство вины сгорели дотла в пламени гнева. Но вопреки этому огню, а может, и благодаря ему София сумела придать голосу предельную вежливость и спокойствие:

      – Я обещала вам свою помощь и советы в обмен на одну безделицу: возможность отомстить тем, кто убил дорогих мне людей. И сейчас происходит как раз то, о чем мы договорились, генерал.

      – Я не разрешала убивать пленных!

      Чи Хён еще не научилась скрывать свои эмоции так же хорошо, как София. Со временем она освоит этот трюк, если только не вынудит Холодный Кобальт столкнуть ее в пропасть, а так и случится, если маленькая паршивка решила отказаться от своих слов. Не обязательно прожить полжизни среди демонов, чтобы приобрести вкус к власти.

      – Думаете,