Завтра я буду скучать по тебе. Хейне Баккейд

за дверь, он снова поворачивается ко мне.

      – У неё вечно душевный дисбаланс на этой стадии женского цикла, – он громко смеётся и хлопает себя по коленям.

      – А чем она так знаменита?

      – Она экстрасенс, – отвечает Харви, – её позвали в следующий сезон «Силы духов», может быть, ты слышал об этой программе. Они начнут снимать сразу после Нового года. Её самой первой наняли на четыре следующих серии. Здорово, нет?

      – Я смотрю телевизор меньше, чем стоило было. – Я начинаю говорить, но Харви внезапно встаёт и несется в подвал. Он возвращается оттуда с канистрой в руках и ставит её на стол между нами.

      – Ты похож на парня, который не упустит ни грамма, – он откручивает крышку и разбавляет кофе кристально чистым спиртом. – А у вас, кстати, готовят кофе по-русски?

      – Да его и в Исландии готовят, разве что они не так щедры на сам кофе.

      Харви смеётся, и мы сидим и пьём в тишине, глядя в окно на океан и на полярную ночь, которая скоро накроет собой этот пейзаж.

      – Чем была бы жизнь без детей, – наконец говорит Харви. – У тебя есть дети?

      – Нет.

      – А жена?

      – Была когда-то.

      – Что случилось?

      – Я переехал в Америку, а она переехала к Гюннару.

      – К Гюннару?

      – Гюннар Уре. Мой бывший начальник в прокуратуре.

      – Ох, мужик, это жёстко.

      Я пожимаю плечами

      – Мы не были счастливы вместе.

      – Поэтому ты и стал частным детективом?

      – Что-то вроде того, – устало отвечаю я.

      В полутьме виднеется огромный силуэт маяка на вершине острова. Всё вокруг посерело. Кажется, что скоро и маяк накроет сине-серой завесой.

      – Харви Нильсен, – я снова заговариваю после еще одной паузы, – это северо-норвежское имя?

      – Эбсолютли, – снова смеется Харви, – мои предки иммигрировали в Миннесоту в тринадцатом году, а потом, в Первую мировую, мой прадед вернулся и через несколько лет погиб во время газовой атаки в одном местечке на севере Франции.

      – А ты сам? Как ты нашел свой путь обратно к земле обетованной?

      – После выпуска из университета отплыл в море на рыболовном судне и по воле случая оказался в Трумсё, где и встретил Мерету, а та работала в одном из городских пабов.

      – И начал выращивать мидии?

      – В том числе. У семьи Мерете есть небольшая ферма, где мы выращивали овец до тех пор, пока я почти случайно не наткнулся на курсы по культивированию моллюсков в начале двухтысячных. Я запросил стипендию в государственном фонде поддержки предпринимательства и взялся за дело. Начинал с простой верёвки, пары баков, старых сетей, тракторных деталей, проводов, сам отливал бетонные ботинки. И плавучую платформу сам строил. Большинство ферм с мидиями закрывалось в первые годы, но мы держались, стиснув зубы, пока не оказались на другой стороне. И всё изменилось, – Харви улыбается, – в прошлом мае мы поставили на рынок семь тонн моллюсков. В следующем году надеемся поставить больше десяти.

      – Где находится ферма?

      – В одном