Хранители рубежей. Наталья Николаевна Шевцова

глаз ни на миг! Тем более, сейчас, когда она не может себя защитить, по твоей вине! Только, Лик, не вздумай везти ее как мешок картошки! Забудь, на несколько часов, что ты солдафон и прикинься джентльменом. – Да, кстати. А от моего особняка хоть что–то осталось?

      – Ну как сказать… Что–то конечно осталось. Но реконструкция понадобится серьезная…

      Ганимед опять тяжело вздохнул, – Ладно. Потом все сам увижу. Лик, пожалуйста, с этой минуты предельное уважение и деликатность по отношению к Пандоре. – Ганимед отключил связь. И раздраженно уставился на Эфалида, который больше не сдерживался, а откровенно ржал.

      – Эф! Не вижу ничего смешного! Ты хоть представляешь, в каком бешенстве будет Пандора, когда придет в себя. Я итак ума не приложу, что с ней делать. У меня Армагеддон на носу, а я должен с богиней–малолеткой нянчиться!

      – По–ни–маю, – Эфалид давился от смеха и от того еле выговаривал слова, – Но как представлю себе Лика, спасающегося от разгневанной богини, не могу удержаться…, а он ей что в спину стрелял так боялся связываться?

      – Я не знаю подробностей! – Ганимед почти шипел.

      – Наконец–то нашлась девушка, которая не спасовала перед великим спартанским царем…, – Эфалид укатывался от смеха, – … ой, не могу…, ну возможно он теперь научится обходительности и учтивости в отношении слабого пола и поймет, что можно не только приказывать, но и разговаривать…, а что там конкретно случилось? Он объяснил?

      – Повторяю, подробностей я не знаю. – Ганимед был мрачен и абсолютно не разделял веселья Эфалида, который тоже вдруг посерьезнел и озвучил тревожащее его беспокойство: – Им, тебе нужен отдых. Я понимаю, что ты эмпат, и эмоциональные срывы, подобные сегодняшнему – для эмпатов – норма. Но не для тебя! Я не знаю, может, может тебе успокоительные попить …, а то не ровен час и мне придется в тебя дротиками с кетамином стрелять и накачивать фенобарбиталом… – несмотря на попытку перевести все в шутку, голос Эфалида звучал крайне озабоченно.

      – Ты же знаешь – мне нельзя успокоительные принимать. Они притупляют мое восприятие. Но ты прав. Я определенно не в себе. Это место. Оно на меня так действует. Как будто я под действием сильного галлюцигена нахожусь.

      – Кстати, а почему ты вдруг, просто ниоткуда, решил, что Пандоре угрожает опасность?

      – Мне сообщили…

      – Кто?

      – Не знаю. Просто нечто очень древнее стучалось в сознание, и я впустил. Но я доверяю этому голосу. Абсолютно доверяю. Без тени сомнения.

      – А почему ты скрываешь, что Пандора уже прибыла?

      – Да, не скрываю я ничего. Просто не думал, что это важная информация и все…

      – Юлишь…, ой юлишь…. Кстати, какая она?

      – Кто?

      – Им! – в голосе Эфалида звучало искреннее возмущение.

      – Она… очень похожа на свою мать. Зевс – совершенно покорен. Мы уже приехали?

      – Да. Приехали, – недовольно подтвердил Эфалид. И очень вовремя для тебя, но мы еще вернемся к…

      Но Ганимед уже не слушал его. Он выскочил