В плену королевских пристрастий. Марина Колесова

торопливо мыть ноги герцогине, потом взяла два полотенца, одно постелила перед тазом и, дождавшись, чтобы герцогиня шагнула на него, стала вытирать ее другим. И тут же она почувствовала как, покачнувшись, герцогиня схватилась за ее плечо, а полотенце, которое она прижимала к ее ногам, сразу пропиталось кровью.

      – Ваша Светлость, можно я позову доктора? – испуганно спросила Сьюзен.

      – Нет, – жестко ответила та, перехватывая полотенце из ее рук, – ты просто дашь мне еще одно полотенце и приготовишь как можно больше других в дорогу. И не смей спорить и хоть что-то говорить кому-то!

      – Да, конечно, – прошептала Сьюзен и взяла еще одно полотенце.

        Полностью одевшись, герцогиня взяла сумочку, что-то положила в нее, а потом повернулась к Сьюзен.

      – Чистые полотенца в карету незаметно отнеси.

      – Будет исполнено, Ваша Светлость, – почтительно склонилась перед ней Сьюзен и быстро вышла.

        Герцогиня обернулась к Кэти, которая тихо стояла в углу и была уже полностью одета и причесана.

      – Ну, что же, выглядишь ты неплохо, дорогая… Пойдем, нам надо торопиться, – удовлетворенно проговорила она и направилась к двери. Кэти последовала за ней.

        Выйдя во двор, где их уже ждала карета, они увидели во дворе священника.

      – Здравствуйте, святой отец, – герцогиня склонила голову.

      – Я узнал, какая беда Вас постигла, дочь моя, и поспешил к Вам… Я соболезную Вам… но рад, что Вы сами в добром здравии и уже смогли подняться.

      – Вы так добры, святой отец.

      – Я мог бы отчитать над Вами разрешительную молитву и исповедовать Вас, дочь моя… Вам наверняка должно стать легче после этого… а потом мог бы отслужить панихиду об усопшем младенце…

      – Да, святой отец, обязательно… Только сначала все, что связано с младенцем… Я молю Вас, почитайте над ним псалтырь… ну и все, что положено… и займитесь подготовкой похорон… мне хотелось бы, чтобы все было устроено наилучшим образом… Рон покажет Вам все, поможет и отдаст деньги, предназначенные для церемонии.

        Она обернулась к дворецкому, стоявшему неподалеку, тот тут же почтительно склонился:

      – Будет исполнено, Ваша Светлость.

      – Конечно, дочь моя… Можете не волноваться… Я все устрою самым наилучшим образом. Вы уезжаете?

      – Я еду с дочерью к королю… У меня безотлагательное дело к нему… Я хочу испросить его согласие на развод…

      – Дочь моя, что Вы говорите такое?! – испуганно всплеснул руками священник.

      – Возможно, и не развод, – герцогиня раздраженно повела плечом, – а ограничение прав моего супруга… но в любом случае я больше не позволю ему держать нашу дочь, словно пленницу в башне, в рубище и взаперти… он ведь даже в церковь не пускал ее все это время…

      – Это, конечно, все ужасно, что Вы говорите… но может вначале мне с ним поговорить?

      – Он часто ходит в церковь и к Вам на исповедь, святой отец? Так неужели Вы думаете, что сейчас Ваша беседа может повлиять на него, если за все это время Вы не сумели убедить его в необходимости