Синдром отличницы. Елена Ромова

который решила задать только спустя пару минут.

      – Откуда вы знаете Такера?

      – Когда моя мать решила выйти замуж второй раз, я узнал, что у ее будущего мужа довольно несносный сын, который младше меня на четыре года и который по всем правилам должен стать моим братом.

      – Вот черт… – не успела я скрыть удивление.

      – Не то слово, – по губам доктора скользнула усмешка. – А теперь скажи-ка мне, что помогло тебе принять решение?

      Что ж, откровение за откровение.

      – Вы будете смеяться.

      – Это вряд ли. Я лишен чувства юмора.

      – Раз так, то слушайте: я верю, что способна изменить мир.

      Баргер довольно серьезно глядел на меня.

      – Вроде Супермена, Лимма? – одарил одной из своих умилительных улыбок.

      Обещал же не смеяться! Хотя мне самой хочется от души похохотать над наивностью прозвучавшей фразы.

      – Вроде того… – проворчала недовольно.

      Наверно, Баргер видел во мне что-то, что заставляло его слепо в меня верить. И мне было невдомек, что именно.

      – У тебя есть деньги на перелет? – озаботился он насущными вопросами, о которых я совсем забыла.

      – Я что-нибудь придумаю.

      – Это ни к чему. Я оплачу билет.

      Я так сильно сжала чашку, что она едва не лопнула в моей ладони.

      – Нет, доктор. Я сама. Вы и так сделали для меня слишком много…

      Его очередная улыбка заставила меня умолкнуть.

      – Лимма, я знаю, что тебе не платят стипендию. Перелет в Вейсмунд стоит немалых денег.

      – Именно поэтому… – попыталась возразить я.

      – Потом вернешь. И давай уже закроем эту тему. Когда доберешься, жить будешь в общежитии. Я обговорю этот момент с Такером.

      Тело отчего-то наливалось свинцом от каждого произнесенного слова, а сознание мутилось. Кажется, я пребывала в состоянии полнейшей дезориентации.

      – Даже не знаю, что и сказать… – прошептала я, – спасибо.

      – Это не ради тебя, Лимма, – усмехнулся Баргер, – и даже не для Такера. Это ради науки. Когда ты будешь готова уехать?

      – В ближайшие дни.

      – Ты уже говорила об этом с матерью?

      – Пока никто не знает.

      – И даже Сайверс? – мужчина откинулся на спинку стула, внимательно заглядывая мне в лицо.

      – И даже Сайверс. Наверно, так будет лучше.

      Это просто бегство. И я и Баргер прекрасно осознаем, что у меня кишка тонка сообщить об этом Питту.

      – Хорошо, – соглашается доктор.

      Следующие пять минут мы усердно делаем вид, что погружены в размышления. Признаться, мне жутко неловко рядом с Баргером. Чувствую себя мотыльком в прозрачной банке.

      – Ну что, Лимма, – заметив это, произнес мужчина, – поехали, я отвезу тебя.

      Моя одежда ничуть не высохла, да и у Баргера тоже. После всего, что он сделал, я чувствовала себя последней сволочью, заставляя его среди ночи выходить из дома.

      – Вам бы переодеться, – пожала я плечами, – я могу доехать на такси…

      – Лимма, на сей раз никакие возражения