Видеосклеп. Часть вторая. Дмитрий Коровин

помню, сработал по пищухе всего два часа и не могу быть уверенным в своих расчетах. Первый раз у птичника ее забирал петух на огромном «Эскалэйде». Я сильно тогда удивился, увидев такую дорогую тачку в этом городишке. Второй раз я встретил Пищуху при высыпке. Удостоверившись, что джипа нет, и она зависла на насесте со всей стаей, я прыгнул в свой драндулет и караулил приезд птицевоза, которому упал на хвост. На каждом насесте мне приходилось замедляться и, с возобновлением пути, разглядывать сброшенную птичью стайку. На третьем насесте я заметил свою Пищуху и, проследовав мимо, повернул на тропу, отъехав на внушительное расстояние до поворота и наблюдая за ее движением в бинокль. Убедившись, что дятлы, сошедшие вместе с ней, отвалились в начале пути, поменяв тропу, я подождал, пока она долетит до моей машины. Но Пищуха свернула влево, теряясь в каких-то палисадниках. Гнездо ее осталось неопознанным, но необходимости в этом не было.

      Мимо протиснулся красный фургончик с наклейкой Кока-колы и Птицелов на мгновение смолк, ожидая, когда стихнет шум.

      – Что этот ядогон забыл здесь полседьмого утра? – удивился комментатор, возвращаясь к теме, оставленной перед появлением кока-коллера. – Следующим днем, буквально за пять минут перед проездом птицевоза, я стал курировать насесты, вылавливая взглядом учетных птиц и обнаруживая двух на разных ветках. И значит, мне не нужно было следовать за птицевозом, как накануне, а следующие полдня провести в засидке у насеста с птицей номер три. Подскажу Вам, негодяям, что это была за птица… Красно-черная пиранга! Желанная и непредсказуемая! Чуть шею узлом не завязал, провожая взглядом, но о ней, надеюсь, разговор пойдет в ближайшей нашей встрече. Ну, а пока мне предстоит разобраться с Пищухой и надеяться, что за прошедшие дни она все так же отдает предпочтение птицевозу из птичника и не поменяет прежнего пути от гнезда к насесту.

      «Насест, птицевоз, дятел, гнездо, бёрдвотчинг… Чувак совсем тронулся…» – подумал Дин, приподнимая наушники, чтобы прислушаться к тишине дома.

      – Сейчас я выйду, разложу завернутый в тряпицу инструмент у машины и с надеждой стану поджидать… – докончил рассказчик.

      На какие-то доли секунды промелькнувшая чернота сообщила о смене кадра. Видеокамера изменила положение, оказавшись на задней панели и показывая салон. Ветровое стекло закрыто поднятым серебристым капотом, из чего можно было предположить, что машина была того же цвета. Птицелов, судя по всему, ковырялся в моторе, либо делал вид, попеременно выглядывая на дорогу одним глазом. Дин не видел его, но догадывался.

      Снова черный экран, как пропущенный квадрат неудачно склеенной при монтаже пленки. Вновь новое событие, все еще недоступное зрителю. Боковое окно открыто. В салон забрался ветерок и, шурша кожей, ползал по сиденьям, словно какое-то невидимое, но внушительное по размерам, насекомое. Кроткий железный стук за капотом и почти не различимые шаги, приближающиеся