Большая зона. Книга 2. Ироническая проза. Евгений Федоров

приползли к Касаткину.

      – Владимир Георгиевич, вы были правы, мы очень устаём. Эта «троечница» Валька загорает на верхнем мостике «топлесс», а мы не высыпаемся, переведите, пожалуйста, нас в уборщики!

      – Да вы что, девушки! «Без пяти минут – инженеров» и в – уборщики?

      И направления были у вас – официантками. Всё – по закону. Так, что до первого российского порта придется потрудиться, – съехидничал Касаткин.

      – Офицер белой армии! – прошипели обозленные отказом соискатели – Грета и Аврора – за дверью старпомовской каюты. Они уже знали, кто есть кто на судне.

      «Придётся потрудиться» девушки поняли по своему разумению и неписанным правилам Невского проспекта. Принимаются только чеки ВТБ (Внешторгбанка) – валюта того времени, «совковые фантики». А вниманием мужчин они обделены не были. Аврора с Гретой и Валька лишили Первого спокойной жизни! Особенно – Валька. Крики: «Ой, мамочка» раздавались каждую ночь из разных кают и разных палуб. Валя-Мальвина не обижала ни молодых, ни стариков.

      Путанам с Невского и не снилась такая удобная работа, чтобы «не отходя от кассы, в очередь и не на «дерево»!

      Прошли Ла-Манш, который справа, у английского берега именуется Английский канал. Так и живут: у французов – Манш, а у англичан – Канал!

      И тут к Касаткину ввалилась, вместе со стуком, взъерошенная, как воробей, докторина, дама предпенсионного возраста, и прямо с порога:

      – Владимир Георгиевич! Нужна немедленная госпитализация уборщицы Валентины! У нее – сильное маточное кровотечение! До Кубы мы ее не довезем! – выстрелила она с широко открытыми, немигающими глазами.

      – Сядьте. Успокойтесь. Вот бумага. Напишите докладную записку капитану. Для сообщения на берег: кратко, только медзаключение и никаких эмоций типа «Не довезем», – Касаткин, прокашливаясь, набрал номер капитана: «Борис Григорьевич, разрешите зайти к вам с доктором, срочное дело!»

      Надо сказать, что в те времена незапланированный заход в инпорт, кроме угрозы гибели судна,, принадлежащего Минрыбхозу считался ЧП и требовал многоступенчатого согласования с Минрыбхозом, МИДом и, естественно, с Комитетом. За это время можно было пять раз умереть…

      Капитан теплохода «Карл линей» Борис Григорьевич, в прошлом блестящий офицер ВМФ, и как человек с Востока, трусом и карьеристом не был и ответственности не боялся:

      – Там у нас слева по курсу острова Мадейра, порт Фуншал. Подверни, Георгиевич, проложи курс, подсчитай ЕТА, время подхода. Сейчас я поднимусь, дам РДО на берег. Не успеют дать нам «добро», зайдем сами, по аварийным обстоятельствам. Зови ко мне главмеха, посовещаемся.

      Двое суток, обложенная льдом Валентина была на грани смерти от кровопотери. Слава Богу, в санитарном паспорте была отметка о редкой, четвертой, группе крови у Валентины, осложненной отрицательным резус-фактором! Такой крови ни у кого на судне не было, о чем капитан сообщил