Для кого цветет лори. Марина Суржевская

допила и поставила хрустальный фужер на низкий столик. Извиняться перед ней никто не собирался.

      – Что ж, придется обойтись рассказом девушки, – советник Итор опустился в кресло напротив. – Постарайся вспомнить все подробности, Оникс. Что произошло на площади?

      Она пожала плечами, стараясь не дрожать.

      – Не знаю, я ведь говорила. Я делала все, как мне велели, улыбалась людям, кивала… Но толпа словно озверела! В нас полетели камни. А после… – она запнулась, и вновь перед глазами возникло лицо – темные волосы до плеч, жесткая линия подбородка, зеленые глаза. И взгляд. То, как Лавьер смотрел на нее там, на площади, заставило Оникс судорожно закусить губы. – Я испугалась. Наверное, все дело в этом…

      – Испугалась? – Итор скептически изогнул бровь и посмотрел на Ошара. – Хм… Странно. Что-то еще? Возможно, ты что-то увидела? Или вспомнила?

      – Нет. – Раяна упрямо вскинула голову. Ее тошнило от голода, блеска украшений на одеждах этих мужчин, оценивающих взглядов. От понимания, что все они хотят лишь одного – использовать. Им всем плевать на чувства девушки, на ее мысли или желания. Ни один даже не пошевелился, чтобы подать ей воды. И Оникс закусила губу, заставлял себя сдержать рвущиеся наружу негодование и обиду. И в глаза первому советнику посмотрела так же холодно. – Я уже все сказала. Я не знаю, почему лори раскрылся. О цветке я знаю еще меньше, чем вы, орт-господин старший советник.

      Итор задумчиво щелкнул пальцами. Янтарный камень на его руке блеснул солнечным светом, словно подмигнул.

      – Что ж, – протянул мужчина. – Думаю, что нет смысла дальше мучить вашу невесту, Светлейший. Проникнуть в ее разум не получится, а сказать большего Оникс, очевидно, не… – усмешка тронула губы мужчины, – не может.

      – Вы правы, Анрей, – владыка поднялся, и остальные тоже встали. Оникс – чуть пошатнувшись от охватившей ее слабости. – Попытайтесь найти сведения о лори, нам надо знать, как управлять цветком. Благодарю вас орт-лорды, вы свободны.

      Советники склонились и покинули комнату, не посмотрев на девушку. Лишь Сумеречный пес, что удерживал раяну путами, проходя, кольнул ее взглядом – острым, как рукавный клинок, и таким же быстрым. Но длился этот взгляд лишь миг, отвернувшись, пес шагнул к двери.

      – Я могу идти, мой повелитель? – Оникс присела, не поднимая головы. Опасалась, что Ошар рассмотрит в ее глазах ненависть и к нему, и к сборищу его советников. Но владыке было не до чувств девушки, так что он лишь махнул рукой, отпуская ее.

      – Да, отдохни. Ты сегодня порадовала меня, Оникс. Иди, вечером я жду тебя на ужин.

      – Благодарю, мой повелитель. Вы очень… добры, – выдавила та, надеясь, что голос не выдает ее чувств. И лишь за огромными дверьми вздохнула с облегчением.

      Стражники, охранявшие покои владыки, смотрели перед собой и на вздох раяны не отреагировали. Зато двое из шестерых молча шагнули, встали по бокам, все так же уставившись в пространство перед собой. Оникс повертела головой, оглядела обоих и фыркнула. Но,