В закоулках Мироздания. Александр Борисович Михайловский

успеем до ужина сходить, если быстро пойдем. Я все рассчитал – два с половиной часа туда, столько же обратно, еще час, чтобы в пещере полазить. Ну вот…

      Димка замолк. Я молчала, в задумчивости глядя на маленького, но великого комбинатора, и, хоть убейте, не видела в его плане существенных недостатков. В конце концов, пойдем-то мы всего втроем, так что, может, если и заподозрят что-то, сумеем выкрутиться. Мда… Заманчиво, конечно. Мне ведь тоже нелегко было отказаться от намерений прогуляться до той пещеры – черт ее знает, как она на самом деле называется – это уж я сама красивую байку про принца придумала, а весь лагерь ее уже активно из уст в уста передает. Если честно, я никогда не бывала у этой пещеры, но, по рассказам других, найти ее можно было без особого труда – нужно все время идти вперед и вверх по ущелью, а дойдя до небольшого водопада, поднять голову – и сразу увидишь ее темный таинственный зев. Мне показывали фото – ничего так, колоритная пещера, хотя, говорят, внутри совсем маленькая – пятнадцать человек едва вмещает. Потом до нее еще по скалам надо карабкаться, но вроде там не очень опасный подъем.

      Я, размышляя, машинально постукивала пальцем по столу, а Димки в ожидании моего вердикта, замерев, внимательно вглядывались в мое лицо.

      – Ну как вам план, Анна Сергеевна? – наконец решился спросить Митя.

      Что им ответить? Не пожалею ли я, что согласилась? Ведь выпрут из лагеря, как пить дать выпрут – и не поможет годами наработанная репутация «отличного специалиста, талантливого педагога и ответственного работника».

      Я тяжело вздохнула. Ну, выпрут – да и фиг с ним. В другой лагерь устроюсь. Но соблазн слишком велик, тем более при наличии такого хорошего плана…

      – План весьма недурен… – медленно и задумчиво произнесла я.

      И тут Димки, по моей улыбке поняв, что я в принципе согласна, радостно запрыгали и завопили:

      –Ура!!! Мы идем в поход!

      – Тихо вы! – шикнула я, – если о нашем разговоре станет кому-нибудь известно… – я покосилась на дверь и мальчишки, мигом примолкшие, тоже бросили в сторону двери настороженные взгляды.

      И вдруг в эту самую дверь постучали…

      Мы втроем аж подпрыгнули. Ну все, подслушали нас – да ничего удивительного, полный лагерь директорских стукачей, шестерок паршивых, только и мечтающих о том, как дискредитировать добропорядочную и уважаемую Анну Сергеевну и поспособствовать ее опале. Спят и видят, как она, выгнанная с позором, печально бредет вдоль дороги со своим большим серым чемоданом…

      – Войдите! – громко сказала я тоном приговоренной к гильотине королевы.

      Дверь осторожно приоткрылась и мы все хором с облегчением выдохнули: «уфф…», увидев вздернутый носик, светлые косички и застенчивую улыбку.

      – Можно к вам, Анна Сергеевна?

      – Конечно, Яна. Заходи! – улыбнулась я.

      Янка робко вошла, кивнув мальчикам.

      – Извините меня, если помешала, я просто мимо шла и увидела, что у вас свет горит, и решила зайти, может, вам чем-то