Тихое дыхание. Стихи и рассказы. Олег Паринов

в прогалинах между деревьями. Порыв ветра донес до слуха отдаленное ржание. Гнедая кобыла командира Пеструшка навострила уши, прислушиваясь. Гущин с силой хлопнул ладонью по широкому крупу лошади. Пеструшка, недовольно фыркнув, отпрянула, натянув поводья в руке. «Справная кобыла, – по-хозяйски подумал Гущин. – Ее бы в плуг впрячь да на поле. Вот сковырнем беляков, и сей же час перепашем здешние земли. Сколько их тут гуляет без толку! А у нас на Тамбовщине каждый клочок пахотной землицы на учете. После окончательной победы отберем земельку у местных помещиков-кровососов и поделим по справедливости между хлеборобами. Ну что ж, бойцы готовы. Пора!»

      – По коням! – громко выкрикнул он.

      Красноармейцы стали садиться на лошадей. У многих это не получилось с первого раза. Вчерашним землепашцам и рабочим тяжело давалось искусство верховой езды.

      3

      – Скачут, ваше благородие!

      Хорунжий поднял голову. Из отдаленного перелеска показалась красная конница. Ергаков вернул оружие железнодорожнику.

      – Без команды не стрелять! – строго предупредил он новобранца и вскинул к глазам бинокль.

      Приближенные цейсовской оптикой перед глазами Харлампия скакали красногвардейцы. Расставив в стороны локти, они неуклюже подпрыгивали в седлах и широко разевали рты в беззвучном крике.

      – Аааа! – донеслось до позиции казаков.

      Темная масса коней и всадников медленно набирала ход.

      Над головами казаков раздался противный скрежет. Артиллерийский снаряд с натугой пробуравил воздух и упал возле околицы. Ухнул взрыв. Еще несколько снарядов гулко разорвались рядом с казачьим окопом, засыпав оборонявшихся комьями черной земли. «Мабудь та же батарея садит, что нас в дозоре накрыла», – присев на дне траншеи, подумал Харлампий. Обстрел прекратился также внезапно, как и начался.

      Конница красных быстро приближалась. Уже невооруженным глазом можно было различить лица скачущих красноармейцев. Донесся глухой гул от ударов сотен копыт о мерзлую землю.

      Хорунжий вынул из кобуры наган и протяжно крикнул:

      – Взво-о-од!…Огонь!