Маленькие собаки тоже любят Бога. Рассказы. Андрей Эдуардович Кружнов

но почему-то не поднималась рука хрустнуть крышкой, откуда с предательским шипением вдруг поползёт снежная пена… Казалось, ты голый среди одетых людей.

      Поэтому я предпочитаю густые сумерки и сломанную скамейку в тупике парка, куда не забредают мамочки с карапузами и не чахнут над клетчатыми досками седые любители шахмат.

      На этот раз я оказался не один.

      Проигнорировав упитанного незнакомца, который развалился на краю лавки, я сделал глоток горького пива. В конце концов это моё старое место, почему я должен бежать.

      – Не самое лучшее пиво, ― заметил мой сосед. ― Крепкое, конечно, да.

      Я был расслаблен и миролюбив. И сделав ещё глоток, ответил:

      – Цена. Три банки пива ― почти бутылка водки. Вкус, конечно, спиртяжный… Но бюджет не страдает.

      – Вы скрытый пьяница? ― поинтересовался собеседник.

      Ответ был такой же бесцеремонный:

      – Лучше быть скрытым пьяницей, чем открытым идиотом.

      Собеседник тяжело привстал, сел на краешек всей тушей, и развернулся ко мне: шляпа с полями, надвинутая на глаза, скрывала его лицо.

      – Не хорохорьтесь, ― сказал незнакомец. ― Вы потеряли друга и вам кажется, что вы имеете право плеваться во все стороны. Вы сейчас очень жалеете себя, а это прямой путь к агрессии, к саморазрушению.

      – О чём это вы? ― спросил я как можно безразличнее. Но внутри меня что-то зашевелилось… Что-то похожее на испуг.

      – У вас умерла любимая собака. Я часто видел вас в этом парке ― очень милая ласковая собачонка… ― он замолчал, будто решая, куда двинуть наш разговор. ― Я хочу сделать для вас кое-что. Это важно. Я так думаю… Просто сейчас вы можете неправильно понять мои слова. Вам даже может показаться, что я шучу.

      Я отхлебнул ещё пива и попытался уловить подвох в его словах. Посмотрел повнимательнее, но лица так и не разглядел, только край щеки и ухо смутно высвечивались от тусклого фонаря.

      – Не бойтесь, я ещё не сошёл с ума от горя, ― ухмылка заиграла на моих губах. ― Если вы станете неприятны, я просто встану и уйду. Вот так! ― я вытряс в рот остатки пива, со скрежетом смял в кулаке алюминиевую пустышку и швырнул в урну.

      Незнакомец безучастно посмотрел в урну, на меня и покачал головой:

      – Больше не пейте. Нужны свежие мозги и хорошее владение телом. Вестибулярный аппарат и ощущение окружающего пространства должны быть близки к идеальным. Или хотя бы нормальными, ― его рот растянулся в какой-то старой, знакомой улыбке.

      На этих словах толстяк будто бы специально повернулся к фонарю ― и я увидел СОБСТВЕННОЕ ЛИЦО! Несколько секунд я вглядывался, очевидно, пытаясь разгадать чью-то злую шутку, кто смог так мастерски загримироваться… Но чем больше вглядывался, тем яснее понимал ― это моё лицо!.. Единственное, это лицо было старше оригинала лет на пятнадцать: из ноздрей торчали волосы, под глазами морщинистые мешки, второй подбородок, как тесто, лез наружу воротника, из ушей торчали длинные седые волосы, как у старого чёрта, ― мерзость!

      Незнакомец будто