Тавросец. Армен Левонович Петросян

с лица пот и уселся на землю перед домом. Его черные волнистые волосы ниспадали на черно-бархатные глаза, и ему пришлось откинуть их назад. Движения подростка были резковаты, по всему его виду чувствовалось нетерпение, он беспрестанно поворачивал свою красивую голову то направо, то налево. Потеряв терпение, он вскочил на ноги, быстро с необычайной резвостью вскарабкался на довольно высокий тутовник. Выхватив взглядом того, кого искал, быстро стал спускаться, спрыгнул на землю и со всех ног помчался к небольшому склону, где в тени яблонь лежал мужчина.

      Тот, услышав топот ног, повернул лениво голову и, увидев вихрем несущегося подростка, мягко и добродушно улыбнулся.

      –А у тебя зоркие глаза,– сказал он ему, когда тот подбежал. – Не всякий бы заметил меня между деревьями.

      –Просто я знал, где тебя искать,– задыхаясь, проговорил юноша.

      Он сделал несколько глубоких вздохов носом, стараясь поскорее упорядочить дыхание.

      Мужчина был одет в короткую рубашку без рукавов, на голове была круглая шапка с длинными узкими ушанками, талию плотно обтягивал широкий кожаный пояс, с которого свисал короткий кинжал. Он был среднего возраста, с могучими плечами, лежа в тени, лениво отгонял назойливых мух маленькой веточкой, которая в его могучем кулаке казалась совсем игрушечной.

      Юноша доводился ему племянником. Мужчина смотрел на него, улыбаясь, тот, своим неуемным темпераментом и жаждой ко всему неизведанному, напоминал его самого в молодости. Мужчину звали Нпат. Он был старым воином князя Рубена, участвовал в трех его походах. Во время последнего раненым попал в плен к сельджукам, четыре года находился в рабстве у богатого еврейского купца, купившего его в Иконии. Нпат быстро стал его любимцем за сметливость и бесшабашную храбрость, а затем его доверенным лицом, когда в ночной стычке спас жизнь своему хозяину. Он не раз доказывал свою честность и искусство воина, и купец всегда брал его с собой в своих скитаниях. Благодаря ему Нпат побывал почти во всех крупных городах Ближнего Востока от Исфагана до Афин. Он побывал и в славном княжестве Мокк, откуда еще дед его вместе с семьей перебрался в Киликийский Тавр. Только ему одному еврей доверял свою жизнь и свой ларец, который неизменно находился с ним. Во время последней поездки ему крупно не повезло. Во время привала, выходя ночью из своего шатра, он наступил на змею, которая успела дважды ужалить его, прежде чем ее успели прикончить. Перед смертью купец щедро наградил его и дал дарственную бумагу о предоставлении ему вольности, которая до сих пор находилась у Нпата.

      Домой Нпат вернулся лишь в тридцать лет, но не женился, построил себе дом в полюбившемся ему месте недалеко от села Втак, откуда он был родом и где жил его родной брат Вахар.

      Щедрость еврейского купца позволила ему приобрести хозяйство и посадить прекрасный яблоневый сад. Он много помогал своему брату и тот не бывал против, когда средний его сын Гор сутками пропадал у него.

      Для Гора же дядя был самым родным человеком, пожалуй, более близким, чем собственный отец. Малейшее его слово он выполнял неукоснительно. Целыми днями заслушивался его рассказами, мысленно путешествуя вместе с ним. Слушая его рассказы, кажущиеся ему сверхъестественными, он от души радовался, когда дядя избегал опасностей, бурно восторгался его победами. Дядины истории отражались в его лучистых глазах, в победных вскриках, в торжественном смехе и печальных вздохах.

      Нпат любил его, как своего собственного сына. Вскоре Гор, с согласия отца, полностью перебрался к нему. Вставали рано, выгоняли скот и занимались хозяйством, в основном садом. Гор работал не покладая рук, проявляя не дюжую выносливость, и Нпат ни разу не слышал от него жалоб. Тот стремился во всем подражать ему, во всем походить на него – тот был для него эталоном мужчины и воина.

      Нпат быстро понял наклонности юноши и по вечерам, обучая его воинскому искусству, не мог нарадоваться его способностям. Гор все быстро улавливал, зорко следя за его движениями. Стоило им приступить к упражнениям, как он полностью преображался. Мигом исчезала усталость, он кружился в вихре движений, менялось даже выражение его лица: глаза сверкали, взгляд становился сосредоточенным, губы плотно сжимались, движения становились гибкими, почти кошачьими.

      Гор уже лихо правил конем, с ходу метко стрелял из лука и метал копье. Иногда он просил у дяди позволения самому пасти скотину. Тот, прекрасно понимая истинную причину его желания, всегда соглашался, и Гор в эти дни полностью отдавался военным упражнениям, оттачивая свою технику.

      В 13 лет дядя подарил ему меч, щит и копье, и Гор, не удержавшись, в полном вооружении отправился в родное село Втак. Односельчане и даже родные не сразу признали его, и он еще более наполнился гордостью, хотя несколько и смущался перед отцом. Сестры и мать были в восхищении, а его братья, особенно старшие, и сверстники не смогли скрыть зависть. Он сразу это понял и больше никогда так не поступал.

      Нпат учил племянника не только воинскому искусству, но и воинскому духу. Он рассказывал ему о многих выдающихся воинах, об их мужестве и стойкости. Путь истинного воина – особый путь, стать им означает стать мудрым, так как только мудрым дано знать, когда отнимать