Траектории СПИДа, или Трагические страницы жизни Настеньки. Евгений Бузни

прошёл спокойно чуть вперёд и стал у противоположной, закрытой, двери. Он мог и сесть – места свободные были, но он и в своём городе всегда предпочитал ехать стоя, полагая, что всегда найдутся старички, старушки, пожилые люди, инвалиды, женщины с детьми и просто дамы, которым следует уступать место, а потому, думал он, пусть они сразу садятся, не ожидая пока он заметит или они попросят. Нет, пусть сами садятся кто где хочет, а то бывает уступишь кому-то место по той или иной кажущейся тебе важной причине и из самых лучших побуждений, а в ответ несётся вместо «спасибо» нечто вроде «Как-нибудь доеду без ваших услуг» или «Сиди, раз уж сел, а меня ноги ещё держат».

      Напротив юноши, у только что захлопнувшейся двери, сидела девушка, попадающая немедленно в объектив нашего внимания, и чьё появление мгновенно меняет ход повествования, ибо теперь всё становится серьёзным. Прощай на время, милый читатель. Не хочу мешать течению событий.

      Настенька сразу почувствовала буквально всем своим существом остановленный на ней взгляд. Едва-едва приподняв веки так, чтобы не было заметно никому, она глянула перед собой и сквозь бахрому длинных ресничек увидела высокого красивого парня. С некоторых пор она начала и теперь успела привыкнуть подвергать мгновенному анализу первые впечатления о незнакомом человеке и стараться угадать о нём максимум возможного. И сейчас анализатор заработал по привычке.

      Одет как-то странно: тёмно-серый костюм, белая рубашка, чёрный галстук, как только что с официального приёма. Такой галстук любой нормальный давно бы скинул в такую жару. Чего шею парить в нём? И всё в парне кажется дико провинциальным, даже взгляд. Смотрит так, словно в вагоне никого кроме них двоих больше нет, открыто изучая тело, но не нагло, как делали бы арбатские ловеласы, а с явным любопытством и чуть ли не с испугом. А может с восторгом? – чёрт его знает. Тут сразу не поймешь.

      Худой, стройненький. Если спортсмен, – продолжал анализатор, – то, скорее всего, волейболист или пловец. Нет, для пловца плечи, пожалуй, узковаты.

      Не интеллигент. Правда, смотря что под этим иметь в виду. В наше время иной рабочий может оказаться значительно интеллигентнее другого министра. Во всяком случае, видно, что этот парень технарь, а не гуманитарий, и если инженер, что возможно, то не физик и не электроник. У тех глаза больше концентрируются и вроде напряжённее, как и у хирургов.

      Лицо загорелое – может, с юга. Правда, в летнее время везде можно получить достаточную порцию солнца.

      Руки тоже загорели. О, обручальное кольцо – женат. Кольцо тонкое и никакого лоска ни в одежде ни в чём другом – стало быть, не богат, не фарцовщик, не пройдоха, не спекулянт и так далее.

      Что же он делает в Москве? Это загадка.

      Между тем, глаза парня тоже путешествовали по телу девушки, но более открыто, и любой со стороны мог заметить, как взгляд их опускался вниз и, наткнувшись на максимально