Фея-крестная Воробьева. Вероника Колесникова

строен. Руки большие, ноги стройные, походка уверенная, голос, бьющий на поражение.

      Полдня мы сидели в офисе, ожидая новостей, и, наконец, новости пришли. Маргарита Владиславовна и Максим Леонидович вошли в «стекляшку», принеся с собой морозный воздух с улицы и отряхивая с волос снег.

      Грымза похлопала в ладоши, привлекая внимание всех пчелок улья.

      – Через пятнадцать минут аппаратное в моем кабинете!

      Она скрылась в своей «стекляшке», предварительно опустив жалюзи, впервые отгородившись от нас. Видинеев опустился в свое кресло. Я перегнулась через стол.

      – Ну как? Все удачно?

      Максим тоже едва ли не по-пластунски потянулся ко мне, желая что-то сказать, но его прервала Грымза:

      – Максим Леонидович, пройдите ко мне!

      Грымза недовольно покосилась в мою сторону.

      Максим вздохнул, но улыбнулся и внимательно посмотрел на меня, задержав мой взгляд своим. Расправил плечи и прошел в закрытую «стекляшку».

      Ох, ну что там происходит? Неужели наша немолодая, но ведь и совершенно не старая Маргарита соблазняет моего одноклассника? А, Максим? Он же совершенно наивно поведется сейчас на все ее уловки, все же она женщина взрослая, а значит, и опасная! Охомутает и женит как пить дать! Скажет: «Как честный человек, Максим Леонидович, ты обязан на мне жениться после того, как подержал меня за руку». Вот ведь… Грымза! Неслучайно она закрыла жалюзи себя и его от наших глаз. Вот так и раскрываются карты, уважаемая Маргарита, блин, Владиславовна! И не стыдно вам молоденьких мальчиков соблазнять?

      А вдруг они там вообще не за руки держатся? В тихом омуте, говорят… а в нашей Маргарите так тем паче не тихий, а очень даже грозный омут! Она не замужем! Черти в ее глазах постоянно пляшут, и вообще она привыкла всеми распоряжаться и сейчас как распорядится моим Максимкой, как приберет его к своим рукам, как лишит меня любимого мужчины – и поминай как звали, а мне останется только реветь в подушку зимними длинными ночами.

      Так, стоп. Кто это сейчас сказал про любимого мужчину?

      Я даже огляделась по сторонам.

      Так это я сама себе и сказала! Так что это я сижу тут, когда моего, не побоюсь уже этого слова, Любимого Мужчину уводят из-под носа?! Не позволю и не прощу!

      Едва не выпуская пар из ноздрей, дыша, как паровоз, я направилась на таран в «стекляшку» спасать Максима из лап паучихи.

      Красное праздничное платье по случаю едва не задралось, демонстрируя линию чулок, но я, спотыкаясь на высоких каблуках, спешила на выручку к Видинееву. Сама не зная, что скажу и как поведу себя, но точно зная, что своего просто так не отдам. А Максим был давно уже и бесповоротно моим!

      Открыв нараспашку дверь в «стекляшку», хлопнула ее за собой и, совершенно ничего не видя от разметавшихся от спешки волос, чуть не завыла:

      – Маргарита Владиславовна! Не трогайте Максима, он мой!

      Убрала