Мир России, или Почему русские – русские. Борис Алмазов

принадлежности к тому или иному этносу? Но тогда что же еще?

      К этому разговору мы обязательно вернемся, а пока остановимся на том, что мы говорим о таких отдаленных временах, когда деление на «наших» и «не наших» совершенно не годится. Как бы нам ни были симпатичны поступки одних и гадки деяния других, утверждать, что одни из них наши предки, а другие чужаки, – нелепо. Даже те, кто убежден, что только славяне, только евреи, только армяне, только китайцы и т. п. его предки, и совершенно резонно возражает, что в любом этносе были браки среди достаточно отдаленных родственников, что родства своего уже не помнили, – именно так и формируется «эндогамная» схожесть внутри этноса. Возразить нечего. Но! Но говорим мы сейчас о страшно далеких временах. И мы пока ни слова не сказали о культуре или о культурном наследии… А без этого любой разговор не полон. Но нельзя же сразу и обо всем. Задача – «разложить по полочкам». Чем мы и занимаемся.

      Мы оставили в далеком прошлом праславян, сложившихся в праславянский этнос в Привисленье. Славянам, воевавшим с киммерийцами, было до них столько же, сколько нам до древних славян. Праславяне (современники киммерийцев и скифов) тех славян, что сменят их в будущем и создадут Киевскую Русь, старше более чем на тысячелетие. (Киммерийцы – VII в. до н. э., Киевская Русь – IХ в. н. э.) Они все древнейшие венеды, сколоты (если это не скифы) и анты – всё еще праславяне. Правда, ко временам скифов происходит разделение древней единой праславянской общности. Как оно происходило, можно говорить предположительно. Ну, во-первых, славянские племена продолжали двигаться на юг, восток и северо-восток, естественно, сталкиваясь хотя и с редким, но все-таки уже существовавшим там, и очень давно, неславянским населением, смешиваясь с ним и, естественно, изменяясь.

      Во-вторых, отрываясь от центра возникновения славянства, каждая далеко ушедшая от этого центра славянская общность приобретала новые черты, каких теперь не могло быть у их когда-то близких родственников. И эти новые черты в других частях славянского мира неизвестны. Но подчеркиваю, даже в VII–III вв. до н. э. славяне хотя и уже различимы среди других культур, все же очень далеки от славян, например Киевской Руси. Если нашими родителями считать Русь Московскую, а дедушкой и бабушкой – Русь Киевскую, то это, пожалуй, пра-пра-прапредки… Вот и посчитайте, сколько в нас их генов. Как я уже предлагал считать: столетие – пять поколений. Те славяне, о ком мы говорим, отстоят от нас на 25 столетий, или на 125 поколений. Стало быть, ежели мы точно знаем, что от них происходим, то теоретически в нас 2 в минус 125 степени их наследства. Учитывая внутриплеменные связи чуточку побольше.

      Но все-таки язык-то у нас славянский! Это – конечно. Но в языке за тысячу лет сохраняется не более 15 % слов. А здесь – две с половиной тысячи… Посчитайте, какая часть славянских корней, тех, что могут обнаружить только специалисты, осталась в языке. Нет, мы, конечно, их произносим… да не очень понимаем. Например, мы говорим «говядина», и нам ясно, что это мясо коров и быков,