Поздние розы. Екатерина Руслановна Кариди

Он был великолепен и галантен, но вызывал у Лены легкую улыбку, слишком уж был… слишком итальянский, это хорошо в малых дозах.

        За всей этой церемонией встречи она совершенно забыла о сыне хозяина. И напрасно. Потому что, когда собрались все званные гости, хозяин объявил, что за столом к ним присоединятся его сын с супругой. Появление молодежи было встречено с энтузиазмом еще и по той простой причине, что почти все жены, кроме супруги Гусева были намного моложе своих мужей.

        Говоря все это, Лешков старший нет-нет, да и посматривал в сторону переводчицы. Та держалась отменно, ни тени волнения. Откуда ему было знать, что у Лены внутри все оборвалось, когда он сделал свое заявление.

        Отвлечься помогла работа.

      – Все-таки странное положение, – думалось Лене, – вроде и не прислуга, но и не полноценный член этого великосветского сборища. И хорошо, что я тут просто работаю.

        Потому что, будь она просто чье-то приживалкой, не известно, как смогла вынести то покровительственное презрение, которое нет-нет, да и прорывалось за внешне вежливой формой обращения. Впрочем, не все особо старались быть вежливыми. Когда выяснилось, что она не гостья на этом приеме, а просто переводчик, «наши» жены потеряли к ней интерес и больше переговаривались между собой, а к ней обращались в случае, если нужно переговорить с иностранными гостьями. Те в свою очередь тоже быстро оценили ситуацию. Лена осталась неким буфером между гостями, средством общения, но не объектом.

        Намного больше интереса проявляли мужчины, скользя по ней оценивающими взглядами. Какие выводы делали для себя эти люди, осталось для Елены тайной, которую ей, честно говоря, не хотелось разгадывать. Ей с ними детей не крестить.

        Завязался разговор между несколькими бизнесменами, требовавший ее участия как переводчика, Лена извинилась перед дамами и присоединилась к группе из нескольких мужчин, среди которых был и Энцо Маури. Тот галантно поклонился и невесомо коснулся поцелуем ее руки, поневоле заставляя чувствовать себя особенной. Остальные не преминули отпустить несколько шуточек в его адрес. А Лене пришлось эти шутки переводить. После этого, она если и чувствовала себя особенной, то скорее особенной зверушкой. Однако господин Энцо время от времени обращался именно к ней, а не к кому-то из гостей. Просил называть его по имени и посылал непонятные взгляды. Будь она  немного наивнее, заподозрила бы, что он на нее запал и пытается ухаживать. Что ж, спасибо Сергею Лешкову, благодаря которому у нее теперь иммунитет против таких великосветских ухажеров. Некстати всплыла мысль о хозяйском сыне и неизбежной встрече, лицо Елены на миг омрачилось. Итальянский гость это заметил.

      – Отчего грустна прекрасная синьорина? – вопрос был задан вполголоса, а взгляд, полускрытый длинными ресницами, скрывал затаенный интерес.

      – Ничего, вам просто показалось, –  так же тихо ответила Елена.

        Бровь итальянца изогнулась, а по губам скользнула понимающая улыбка.

      – Хотите,