Этот жестокий волшебный мир. Юлия Сергеевна Ханевская

на творившийся в ней разгром. Взгляд сразу же примагнитился к единственному неразрушенному месту – большой кровати с полупрозрачным пологом, из-за которого выглядывала осуждающая мордочка Шаи.

      Она тут же беззвучно спрыгнула, подбежала к хозяйке и ткнулась носом в ее бедро, втягивая незнакомый запах мантии и едва слышно рыча.

      – Девочка моя, прости! – Алесана присела, обнимая серую, словно вечерний туман волчицу, гладя по серебристым крыльям и наслаждаясь спокойствием, мгновенно окутавшим ее душу, словно теплое одеяло.

      Отец привез ее Алесане, когда она была совсем маленькой. Симураны уже тогда были огромной редкостью, их запрещалось отлавливать и перевозить на большие расстояния от места обитания. За нарушение закона грозила тюрьма, а за причинение вреда – смертная казнь. Король верил, что Симураны были посланниками Солнечных Богов и пытался всеми силами сохранить их. Увы, его попытки принесли больше вреда, чем пользы. Браконьеры и Ловчии восприняли указ короля по-своему, принимаясь за свои черные делишки с большим усердием. Кто-то пустил слух о дарующем бессмертие сердце Симурана и в последствии, их на материке вовсе не осталось.

      Каким чудом и где отец нашел исхудавшего щенка Алесана до сих пор не знала, а на ее вопросы он предпочитал отмалчиваться. Но она отчетливо помнила, что в тот год к ним часто захаживал королевский Целитель. Он осматривал Шаю, вкалывал какие-то лекарства и втирал в сухой нос ужасно пахнущую мазь.

      Возможно, Шая осталась единственным Симураном на материке. Алесану всегда охватывала грусть по этому поводу.

      «Ты оставила меня здесь взаперти. Я не могла пробиться к тебе на помощь».

      Алесана будто вынырнула из омута, подхваченная осуждающим бархатным голосом, прозвучавшим в сознании.

      – Вижу, ты очень старалась, – улыбнулась она, отстраняясь и всматриваясь в желтые, словно расплавленное золото глаза.

      «Ты могла погибнуть. Даже сейчас твой свет едва тлеет».

      – Спасла жизнь одному парню. Не знаю, каким чудом, но уверенна в этом.

      «Но могла не спасти себя».

      За спиной послышалось присвистывание. Шая рыкнула и мотнула головой.

      – Я не собираюсь наводить здесь чистоту!

      Обойдя все еще сидящую на коленях сестру, Фабиан прошел на середину комнаты и огляделся. Ему хватило бы пяти минут, чтобы создать идеальный порядок одним движением руки. Но, зная его, Алесана понимала, что делать он этого не будет.

      – У меня сейчас вряд ли получится задействовать магию… – все же попыталась надавить на его совесть.

      – Да, определенно, колдануть ты еще не скоро сможешь, – хмыкнул Фаб, опуская на нее повеселевший взгляд. – Но ты ручками. Как в далеком и не совсем осознанном детстве.

      Алесана вздохнула. Глупо было надеяться воздействовать на брата посредством совести. Она у него отсутствовала с рождения.

      – В те времена именно ты был основной причиной беспорядков в моей комнате.

      – Это и придает им особую прелесть.

      Он улыбался,