Автофабрика. Филип К. Дик

не пойдет! – проревел Моррисон.

      Грузовик с любопытным видом сдал назад. Внутри его что-то щелкало и жужжало, антенна выстрелила вверх, как флагшток.

      – Похоже, сработало, – весь дрожа, пробормотал О’Нил.

      Грузовик выжидающе смотрел на них, а О’Нил вытащил следующую бутыль, открыл и попробовал молоко.

      – Такая же дрянь! – заорал он на машину.

      Изнутри грузовика выехал металлический цилиндр. И выпал прямо под ноги Моррисону. Тот быстро вскрыл его.

      «Укажите, в чем проблема».

      Далее шли на несколько листов списки возможных недостатков продукта – напротив каждой строчки выставлены клеточки в ожидании дырочки. К бумагам прилагалась острая палочка для продырявливания.

      – Ну и что мне отметить? – спросил Моррисон. – Посторонние примеси? Микробы? Кислый вкус? Продукт стух? Неправильно маркирован? Сломан? Разбит на части? Имеет трещины на поверхности? Погнут? Загрязнен?

      О’Нил задумался на мгновение и ответил:

      – Не отмечай ни одну из указанных позиций. Фабрика вполне готова провести экспертизу и заменить продукт на другой. Они проверят молоко – и ничего нам не ответят…

      И тут его лицо вспыхнуло радостью:

      – Эврика! Напиши вот здесь, внизу. Да, на этом бланке. Видишь, тут есть место с графой «Дополнительная информация».

      – И что писать?

      И О’Нил сказал:

      – Пиши: «Молоко полностью закуздрячено».

      – Чего? – изумился Перин.

      – Пиши, кому говорю! Это грамматически правильно, но бессмысленно с точки зрения семантики. Фабрика не сумеет понять эту фразу. Возможно, это остановит конвейер.

      Позаимствовав у О’Нила ручку, Моррисон аккуратно записал, что молоко закуздрячено. Покачав головой, сунул бумаги обратно в цилиндр, завинтил крышку и пихнул его обратно. Грузовик быстро втащил наверх бутыли с молоком и аккуратно прикрыл борт. И с визгом шин по асфальту сорвался с места. Из щели вылетел последний на сегодня цилиндр – а грузовик уже мчался прочь. Металлическая туба осталась лежать в пыли.

      О’Нил открыл ее и вытащил бумажку:

      «С вами свяжется

      Представитель фабрики.

      Подготовьте полные сведения

      Об обнаруженном браке».

      Где-то с мгновение они просто стояли и молчали. Затем Перин принялся нервно хихикать:

      – У нас получилось! Получилось! Мы вышли с ней на контакт! Вызвали ее на разговор!

      – Именно, – согласно покивал О’Нил. – Ручаюсь, она никогда не слышала о закуздряченном молоке.

      Вдали, у подножия гор виднелся огромный металлический куб Канзасской автофабрики. Ржавый, источенный радиацией, с трещинами и заваренными швами – фабрике досталось за пять лет войны. Здание уходило под землю на много этажей, на поверхности располагались лишь въезд и приемные отделения. Грузовик – крохотная точка на бурой равнине – мчался к черной громадине. В гладкой стене вдруг раскрылось отверстие, грузовик влетел в дырку и исчез внутри. И отверстие тут же захлопнулось.

      – А теперь нам предстоит главное, –