Смерть Ахиллеса. Борис Акунин

как рыжебородый бесшумно выскальзывает в боковую дверь.

      В зале грянули аплодисменты.

      – Богиня! – крикнул растроганный студент. Модистки громко хлопали.

      Тихая ретирада герра Кнабе коллежскому асессору очень не понравилась. В сочетании с маскарадом и фальшивой фамилией это выглядело тревожно.

      Купчик резко встал, уронил стул и доверительно сообщил веселой компании за соседним столом:

      – Облегчиться приспичило. – И, слегка покачиваясь, пошел к боковому выходу.

      – Сударь! – подлетел сзади официант. – Туалетное помещение не там.

      – Уйди. – Не оборачиваясь отпихнул его варвар. – Где жалаем, там и облегчаемся.

      Официант в ужасе застыл на месте, а купец, широко ступая, зашагал дальше. Ах, нехорошо. Торопиться надо. Вот и Ванда уж со сцены за кулисы упорхнула.

      Перед самой дверью возникло новое препятствие. Навстречу капризному клиенту несли отчаянно визжащего поросенка.

      – Вот, как заказывали! – гордо предъявил свой трофей запыхавшийся повар. – Живехонек. Прикажете жарить?

      Эраст Петрович посмотрел в наполненные ужасом розовые глазки поросенка и вдруг пожалел бедного малютку, родившегося на свет лишь для того, чтобы угодить в брюхо какого-нибудь обжоры.

      Купец рявкнул:

      – Мал ишшо, пущай жир нагуляет!

      Повар обескуражено прижал к груди парнокопытное, а самодур, ударившись о косяк, вывалился в коридор.

      Примечания

      1

      7 июля, пятница (фр.)

      2

      Дама с камелиями (фр.)

      3

      Идем, Маса. Кончено (яп.)

      4

      Недостаточно сильное высказывание (англ.)

      5

      «Альпийская роза» (нем.)