Тенистый лес. Мэтт Хейг

начал резать сыры, но по-прежнему оставался безмолвным.

      И в этот момент в двери в дальнем конце магазина появился мальчик. Ему было примерно столько лет, сколько и Сэмюэлю, и у него были белесые волосы и зеленые глаза, казавшиеся огромными за толстыми стеклами очков в золотой оправе.

      Он подошел и, усевшись на стул позади отца, начал играть с калькулятором.

      «Это, должно быть, единственное развлечение здесь, – подумал Сэмюэль. – Играть с калькулятором».

      – Гудаг, – сказал мальчик Сэмюэлю. Он улыбнулся, показав серебристые брекеты.

      – Привет, – ответил Сэмюэль.

      – Фредрик! – Оскар щелкнул пальцами и отослал сына прочь, как будто Сэмюэль был заражен какой-то опасной инфекцией.

      К удивлению Сэмюэля, бедный мальчик сделал в точности то, что ему было приказано, без всяких возражений испарившись со своего места.

      Остальные посетители начали выходить из магазина, неодобрительно хмыкая, ворча и бросая пренебрежительные взгляды на тетю Иду с детьми. Когда вышел последний посетитель, лицо Оскара смягчилось, словно кусок сыра, оставленный слишком близко от печки. Он начал говорить, и в голосе его звучали одновременно сочувствие и злость.

      Но что именно он сказал тете Иде, Сэмюэлю и Марте, осталось неизвестным, хотя его округленные глаза указывали на то, что это было что-то весьма серьезное.

      Сэмюэль жалел, что не знает норвежского и не может понять, о чем они говорят. Но, возможно, это было к лучшему, потому что если бы он мог понять их разговор, он решил бы, что все вокруг абсолютно сумасшедшие. Включая тетю Иду.

      Разговор тети Иды с Оскаром (который Сэмюэль и Марта не смогли понять).

      ТЕТЯ ИДА: Что такое со всеми сегодня? Они кажутся такими недружелюбными.

      ОСКАР: А мне, Ида, кажется странным, что ты об этом спрашиваешь.

      ТЕТЯ ИДА: Так вот, я спрашиваю.

      ОСКАР: Дети! Кто они? Что они делают с тобой?

      ТЕТЯ ИДА: Это дети моей сестры. Они приехали из Англии. Моя сестра с мужем погибла в ужасной аварии, и у детей больше никого не осталось. Никого. Они должны жить со мной.

      ОСКАР: Возле леса?

      ТЕТЯ ИДА: Да, возле леса.

      ОСКАР: С таким же успехом ты можешь убить их прямо сейчас. Это будет более милосердно. Потому что ты знаешь: если они зайдут в лес, они никогда не вернутся.

      ТЕТЯ ИДА: Они не зайдут в лес. Я ясно дам им понять, что они никогда не должны заходить в лес.

      ОСКАР (качая головой): Как только они услышат о существах, живущих там, – хюльдрах, пикси, троллях и остальных, – они захотят на них посмотреть. Ты же знаешь, что такое дети.

      ТЕТЯ ИДА: Нет, я предельно ясно дам им понять, что им ни при каких обстоятельствах нельзя приближаться к деревьям. И при условии, что они никогда не пойдут в лес, они будут в безопасности.

      ОСКАР (перегнувшись через прилавок): Нет, Ида, прости меня, но, боюсь, ты ошибаешься. Возможно, тебе удастся удержать детей вдали от леса, но удастся ли тебе удержать лес вдали от детей? Ты слышала о Старом Торе, художнике?

      ТЕТЯ ИДА: О Старом