Решение всех проблем. Любовь Кирсанова

Шатридан, который сейчас нагло прятал смех в тихом рыке.

      – Отец, я так вижу и слышу, ты рад моему чудесному воскрешению.

      Алькето, честно, хотел что-то сказать и было видно, как он пытался это сделать, но вместо слов, почему-то слышалось подвывание, и плечи как-то странно поднимались и опускались.

      – И ты, конечно, хочешь узнать мое самочувствие?

      На это, почему-то резко отреагировали двое обалдуев, которые до сих пор искали для себя спасительную тень. Они активно замотали, своими головами в разные стороны.

      Как бы говоря: "Нет, ну что вы, Вас беспокоить в такой знаменательный день, да кто мы такие?! Да никто! Так, мимо проходили"

      Отец еще ниже склонил голову: он плакал, он рыдал от смеха.

      – Кэрис, – сквозь смех, почти прошептал он, – прости, я думал у тебя только зверь с извращенным взглядом на жизнь – Тут отец прервал свою речь, чтобы выплюнуть со смехом – Землянка, обошла его, на всех поворотах!!!! Одни прощальные послания чего стоят, – тут он не выдержал, захохотал открыто заливисто и задорно, если так можно выразится про рык, который больше походил на раскаты грома.

      Дааа, послания в последний путь, это была отдельная песня: "И плачем и рыдаем ", "Покойся, твой взгляд, останется в нашей памяти" "Твоя дипломатия не знала границ", "Ты был стоящим врагом" и т. д., и т. п., и все это в купе с бабочками, ленточками, сердечками.

      Эти похороны войдут в историю. Знал бы, поставил на это ставки.

      Кэрис, понимал, что это только начало, а времени оставалось, очень и очень мало. Сейчас срочно на Керпейт, разблокировать счета. Но сначала пройти идентификацию личности, а это время.

      Любава, Любава, ты даже не представляешь, как я коварен, мазохисты плачут от зависти.

      Мазохисты, мазохистами, а вот это чудо не вовремя.

      Литрин как-то уж слишком тихо стояла. И со странным выражением лица, ну это когда гадаешь, надо это тебе или не надо?

      Ну постой, красавица постой, определишься скажешь.

      С Тедисом тоже не ладно: пьет кофе, запивает коньяком и все время давится, давится. Тоже видно определится не может.

      Отец, наконец-то, отхохотался.

      Двое ступорников, которые нашли-таки тень, правда за спиной отца, отчаянно делали вид, что в трансе они. И все мирское им чуждо и неприемлемо, никак и ни где.

      – Сын, ты понимаешь, что Керпейт и банки сейчас важнее. Про Литрин я понял. А вот глядя на нее сейчас, могу сказать: брачный контракт не выход, об такую обморозишься, и не дай вселенная, все отморозишь.

      – Отец! Кому, что!

      – Вот скажи, она вызывает желание убить?

      – Ммм?

      – Поклясться в ненависти, в обещании сотворить с ней такое, что захочется переспросить по списку?

      – Отец, не говори ерунды, я знаю к чему ты клонишь.

      – Да она, даже зверю твоему, ни то что не интересна. Он вообще, на нее реагировать не хочет.

      – Ух, ты! А это откуда ты можешь знать?

      – Да это все до последнего, в клане знают.

      – Я что-то не знаю про себя?

      – Ага,