Хроники Второй Гражданской Войны в США. Сергей Юльевич Мединский

ещё, когда садился в самолёт. Кто вы?

      – Военный фотокорреспондент российского журнала «N». Прибыл в Америку для освещения боевых действий.

      – Ну а зачем ещё, раз военкор… – Рассмеялся офицер, – Я Джереми Батлер, первый лейтенант. Рад знакомству! – Протянул мне руку.

      Впервые со встречи с сержантом Лоуренс, я общался с простым воякой, а не бравым полководцем из старшего командного состава или политиканом, что было приятно осознавать. Всего два интервью, а уже надоело выслушивать заученные реплики полковника Трумэна и мэра Атланты Уайта. Обычные люди не боятся, что их слова неправильно поймут, не трясутся от страха, лишь бы не наболтать чего лишнего, если, конечно, не знают, что могут понести за это ответственность. Они говорят всё честно и откровенно, даже рады, когда осознают, что их услышат тысячи, если не миллионы. Как всегда получается: они всего лишь винтики в механизме. Обычно молчат и просто выполняют поставленную перед ними задачу. И когда у них есть возможность донести свои мысли и переживания до миллионов, какими бы абсурдными и нелепыми они ни были, простые люди включают всё своё красноречие, чтобы сказать то, что думают. Не будут врать или приукрашивать. Всё как есть, без фальши, в надежде, что к их словам всё-таки когда-нибудь кто-нибудь прислушается. От чего это? Не знаю. Может быть, включается синдром Герострата, а может, кроме них никто бы и не решился сказать правду, какой бы горькой она ни являлась…

      Я улыбнулся и пожал ему руку в ответ:

      – Юрий.

      – Если что нужно, говори. Мы не жадные – поделимся всем, чем сможем.

      – Хорошо, спасибо!

      Лейтенант Батлер улыбнулся мне и вернулся на своё место.

      Он показался слишком молодым. Сколько ему лет можно было дать… Двадцать? Двадцать пять? Он должен был радоваться юности, ублажать красоток, танцевать на вечеринках, петь или играть в кино, а вместо этого летел со своими парнями туда, где смерть может оборвать их жизни в любую секунду. Нужно ли ему это? Конечно, нет! Гибель на полях сражений не нужна никому. Тогда зачем он здесь? Что забыл на этой, никому не нужной войне? Даже спортивного телосложения нет. Наверняка, погибнет в первой же рукопашной схватке от рук какого-нибудь крепкого атлета, тягающего в спортзале двести килограмм железа. За что он готов умереть? Пусть ответит на эти вопросы сам.

      Подсел к нему. Тот повернулся ко мне, отвлёкшись от прочтения журнала.

      – Зачем тебе нужна эта война? – решил спрашивать прямо, не выбирая слов. Пусть отвечает искренне.

      – А зачем она тебе? – заявил он, улыбнувшись.

      – Новости. – Отвечаю я, – это моя работа.

      – У тебя работа – у меня долг.

      – А кому ты должен? И что?

      – Должен остановить тех, кто пытается разрушить мою страну, прикрываясь болтовнёй о вселенском равенстве.

      – А разве равенство это плохо? Разве не были бы мы все счастливы в обществе равных друг другу людей?

      – Плохо только тогда, когда его пытаются построить на костях других. У нас было равенство, на мой взгляд.