Неукротимая Анжелика. Анн Голон

Совсем недавно старший из евнухов султана, знаете, этот красивый кавказец Шамиль-бей, ужасно сокрушался, что был вынужден уступить Рескатору очаровательную голубоглазую черкешенку, просто сокровище!..

      – У нас уже слюнки текут, – откликнулся де Вивонн. – Но удобно ли рассказывать такое при даме?

      – Я не слушаю, – отозвалась Анжелика. – Прошу вас, сударь, продолжайте.

      Де Лаброссардьер объяснил, что слышал подробный рассказ судейского чиновника Альфреда ди Вакузо, итальянца, мальтийского рыцаря, с которым встретился в Марселе. Этот рыцарь только что вернулся тогда из Кандии, куда сам отвозил рабов, и с живописной яркостью передавал еще свежие впечатления от того состязания на рынке, когда Рескатор бросал к ногам черкешенки мешки золотых монет, пока она не оказалась по колено в золоте.

      – Да уж денег у него довольно! – воскликнул де Вивонн, охваченный гневом, так что лицо его налилось кровью до самого парика. – Недаром его зовут Рескатором. Вы знаете, что это значит, сударыня?

      Анжелика отрицательно покачала головой.

      – Так называют по-испански тех, кто распространяет незаконные деньги, фальшивомонетчиков. Раньше такие рескаторы встречались изредка, и эти мелкие умельцы никому не мешали и опасности не представляли. Теперь же остался только один такой, и зовут его Рескатор.

      Он мрачно задумался. Молодой лейтенант де Миллеран, робкий и сентиментальный, теперь только решился вступить в разговор:

      – Вы сказали, что изуродованный нос не мешает Рескатору нравиться женщинам, но ведь эти пираты приближают к себе купленных рабынь, нередко принуждая их силой, а следовательно, по числу их наложниц нельзя судить, мне кажется, об их привлекательности. Возьмем, например, алжирского ренегата Меццо-Морте, этого отъявленного негодяя, самого крупного торговца рабами во всем Средиземноморье. Кто хоть раз видел его, не скажет, что можно найти женщину, которая отдалась бы ему по любви или которой он бы чуточку приглянулся.

      – Лейтенант, ваши слова вполне логичны, – возразил де Лаброссардьер, – и все-таки вы ошибаетесь, и даже вдвойне. Во-первых, Меццо-Морте, хотя он самый крупный работорговец в Средиземноморье, не держит у себя в гареме рабынь вообще, потому что предпочитает… мальчиков. Говорят, что в алжирском его дворце их больше полусотни. А с другой стороны, бесспорно, что Рескатора женщины любят, – так все говорят. Он покупает их много, но оставляет у себя лишь тех, кто хочет быть с ним.

      – А что он делает с прочими?

      – Отпускает их на волю. Это его мания. Он освобождает, когда подвернется подходящий случай, всех рабов, женщин и мужчин. Не знаю, правда ли это на самом деле, но так о нем рассказывают.

      – Рассказывают!.. – буркнул с досадой и раздражением де Вивонн. – Да, эти рассказы правдивы. Он освобождает рабов, я сам был тому свидетелем.

      – Может быть, он это делает, чтобы искупить свой грех вероотступничества? – предположила Анжелика.

      – Вполне возможно. Но главное – чтобы всех оскорбить. Чтобы всех ткнуть