Колдовской замок. Часть V. Интермеццо, интермеццо. Кае де Клиари

мускулов, скрытых под странно нежной кожей. Затем слегка коснулся протянутой руки этого колобка – Фига, и вдруг испытал чувство прикосновения к чему-то вечному, великому и малому одновременно, спаянному с миром сущего, живущему в нём, но подчинённому более высокой материи, и всё же трепещущему, как любое существо из плоти и крови, но… Что там было дальше, уже не поддавалось разумному объяснению.

      Однако его помощь, так остро, требовалась не здесь. Его звало, (и пугало, чего греха таить), женское рыдание, раздававшееся со стороны тела напоминавшего небольшой холм. В сознании Мика на мгновение возникли драконьи клыки, но он отмахнулся от этого страха простой и проверенной истиной: нет ничего страшнее равнодушия, всё остальное лишь детские пуги перед этим истинным чудовищем!

      Мик подошёл и откашлялся, ещё не зная, что он будет делать и что говорить. Наверно вид у него при этом был не очень внушительный, но тьма всё равно скрывала всё вокруг. Рыдания, тем временем прекратились и перешли во всхлипывания. Драконесса повернула свою голову, кажущуюся на фоне звёздного неба невероятно огромной.

      – П-падре Микаэль, я их… не очень? – Спросила Анджелика прерывающимся голосом.

      – Нет, принцесса! – ответил Мик и с удивлением заметил, что его голос уже не такой хриплый, как недавно. – Они целы, твои друзья, но очень беспокоятся за тебя.

      – Я ударила их! Я не хотела, но поддалась гневу, а они не были ни в чём виноваты! Но ведь даже если бы это было не так, я не имела права распускать руки! Эта сила! Я не привыкла к ней… Так легко обидеть того кто слабее тебя, но как потом становится га-адко!

      Рыдания снова огласили окрестности, но длились уже не так долго, потому что Мик положил свою руку на тёплый вздрагивающий драконий бок и Анджелика успокоилась. Она помолчала ещё немного, а потом заговорила снова:

      – Падре Микаэль, я не дракон, я человек! Мы были уже знакомы с вами в… одном из миров, который мы с Драсей, промеж себя, называли "Трещиной". Тогда вы помогли нам, и сейчас нам очень нужна ваша помощь!

      Мик помолчал. В его голове проносились, какие-то неясные образы, что-то похожее на воспоминания, но это что-то никак не желало принимать узнаваемую форму.

      – Мне очень жаль, – ответил он, – но я ничего не помню. Я рад был бы помочь вам, но не представляю чем…

      – Я знаю, что вы потеряли память, – перебила его Анджелика, – а ещё я знаю, что вы её потеряли гораздо раньше, чем сами об этом думаете. Вам надо вспомнить не ту жизнь, которую вы вели недавно, а ту, которая была до того!

      – Это какая-то ошибка, дочь моя…

      – Как вы меня только что назвали?

      – Ой, простите, принцесса, это как-то само собой вырвалось!

      – Нет, нет, нет! Так вы называли меня раньше, значит не всё забыто!

      – Я говорил! Я знал, что он вспомнит! – Заверещал, неведомо откуда взявшийся профессор Прыск. – Нужно только время и великий учёный проснётся в сознании нашего друга!

      Мик отступил в нерешительности. Он оглянулся и увидел, что вся компания, (исключая колобка Дульери), собралась вокруг них. Все