Обязательно должна быть надежда. Следователь Токарев. История вторая. Сергей Протасов

оказались в кабинете вдвоем, и с каждой минутой совместного пребывания напряжение в их молчании нарастало.

      – Чего молчишь? Как съездил? – не выдержала девушка.

      – Хорошо. Отца увидел. Впервые за много лет.

      – Как он?

      – Жив, здоров, Богу молится. Вроде бы отец, а по сути – чужой человек. Отец, но какой-то биологический.

      Он старался не смотреть на Машу, делая вид, что очень занят отчетом. Она видела его забавное смущение, и что-то шаловливое, чисто женское подталкивало еще помучить его, поиграть, а заодно ускорить решение своего плана.

      – Я тебе больше не нравлюсь? – она повернула голову в его сторону.

      – Нравишься, просто я хотел… ну… мне нужно немного времени, чтобы одно дело закончить. Есть проектик у меня, – мямлил он, понимая, что действительно пора уже объяснить свою отрешенность. – Мы с ребятами вложились там… ну, не важно… и скоро должны быть деньги.

      – Понятно. Эдик, ты мог бы меня сегодня проводить?

      – На автобусе?

      – Да.

      – Конечно, извини, что я сам не догадался, просто…

      – Я бы не стала тебя просить, мне неудобно, я все-таки девушка, но есть проблема. Понимаешь, там, в селе, ко мне пристает один. Встречает каждый день на остановке после работы, провожает до дома, навязывается в ухажеры. Не знаю, как его отвадить. Достал! Лезет своими руками. Я ему сказала, что у меня есть парень в городе, а он не верит. Говорит: «Покажи мне его, а я его порву, как Тузик грелку».

      – Твой парень, выходит дело, я? – Эдик ощутил, как трусливая дрожь охватывает его.

      – Ну да.

      – Только чтобы разобраться с этим ухажером?

      – Нет, конечно. Я так и думала, что ты спросишь об этом, – рассердилась она. – Не хочешь помочь – не надо, я сама как-нибудь разберусь.

      – Нет-нет, что ты! Я готов. Ты сказала – «порву», он что, такой отъявленный силач? Я могу взять баллончик на всякий крайний случай.

      – Силач? – она засмеялась. – Доходяга, в половину тебя. К тому же пьяный все время. Просто он месяц как освободился. Нахватался на зоне блатной романтики, друзья у него какие-то авторитетные, дела какие-то серьезные, но сам по себе ничего не стоит. Так, «фонарь». Я бы могла отцу пожаловаться, тоже биологическому, но не хочу его впутывать в эти глупости.

      Эдик много чего еще хотел бы уточнить про конкурента, но решил не показывать страха. Нет у тебя девушки – нет и проблем. Живешь себе ровно и спокойно, все известно наперед. Встречаешь препятствие – можешь его обогнуть, развернуться назад. Никто не оценивает твоей храбрости, готовности чем-то жертвовать, никто не диагностирует уровень твоей любви и способности к подвигу.

      Рабочий день закончился. Густой февральский снег продолжал свое вредительское дело. Молодые люди в старом, скрипучем и холодном автобусе ехали в злополучное Покровское. Она сидела у окошка, он рядом. Они смотрели в темное окно как в неисправный телевизор и молчали.

      Настроение