Феникс. Повесть года. Илья Стар

-, как всегда немного бравируя своим акцентом и не выпуская Бориса из своих крепких волосатых лап, бубнил ему в грудь Тофик. – Давай, поэхали отсюда.

      Сопровождающий Тофика молодой иссиня небритый охранник, ростом с Бориса и в полтора раза шире в плечах, робко протянул руку к нему за портфелем.

      – Ладно, донесу сам, не тяжелый, – отмахнулся Борис, устремляясь за Тофиком через толпу встречающих к выходу из терминала.

      Москва встречала проливным дождем, необычным для этого времени года – в сентябре гроз уже не бывает, скорее начинает иногда моросить ленивый осенний дождик, плачущий по ушедшему лету. Но сегодня лило так, что за десять метров от терминала стояла серая мутная стена воды, и потоки хлестали сразу за бровкой тротуара, унося накопившийся за день мусор вниз по пандусу.

      Гелендваген Тофика, украшенный антеннами и кенгурятниками, ждал их под козырьком, но шофер все равно выскочил с зонтиком открывать дверь, видимо, чтобы уберечь хозяина от брызг из под колес проезжающих по пандусу машин.

      Ожидая услышать в салоне автомобиля Таркана или хрипловатый блатнячок, Борис был приятно поражен, когда вместо этого гелендваген принял его в свое черное лоснящееся чрево под приглушенный рев Джудас Прист.

      – С каких это пор ты начал слушать метал? – поинтересовался он у развалившегося рядом на сидении Тофика.

      – Мы видимся раз в двадцать лет, так что я могу тебя встретить твоей музыкой, – дружелюбно оскалился Тофик.

      – За двадцать лет музыка, которую я слушаю, могла бы и поменяться, – усмехнулся Борис.

      – Ну и что, поменялась?

      – Да ты знаешь, часто стал слушать классику.

      – Ну, в следующий раз подберу тебе Шопена, если это не нравится, – продолжал паясничать Тофик.

      – Спасибо, Тофа, Джудас это то, что надо. Помнишь, как мы им глушили в общаге ботаников? Эдик тогда прибежал, стучит в дверь, орет: «Ребята, мне надо учиться…» А ты ему в ответ: «Тебе, сука, надо лечиться…»

      – Да, было время. Эдик, кстати, окочурился недавно. Цирроз.

      – Так он вроде не бухал? – изумился Борис.

      – Он до третьего курса не бухал, а как ты уехал в Америку учиться, так у всех наших ботаников как крышу сорвало. Это знаешь, как та учительница французского, которая до сорока лет не пила, а потом как-то на банкете один армянин уговорил ее попробовать коньяк, ну и спилась за полгода, – развел руками Тофик.

      – Ага, этот армянин еще СПИДом ее заразил, – подначил Борис.

      – Ты знаешь, я армяшек не люблю…

      – А кого ты любишь? Чеченцев? – хитро подмигнул Борис. Он знал, что с ними Тофик, как любой криминальный бизнесмен, неоднократно вступал в конфликты.

      – Евреев я люблю, – не растерялся Тофик. Знаешь, есть у нас такая поговорка: «Где еврей прошел, там армянину делать нечего».

      – Ты за словом никогда в карман не лез, – признал Борис.

      – Я