300 лет. Виктор Викторович Улин

Но разве этим остолопам в Кремле что докажешь? И что будем делать?

      Она зажгла бра и села на кровати. Жена так и сказала – что будем делать, поскольку цирк был для нее такой же жизнью, как и для мужа.

      – Не знаю, Ева, – беспомощно ответил Залевский. – Допустим, я завтра отыщу Данилыча. Допустим – во что не очень верится – удастся решить проблему с загранпаспортом. Но… До Америки пароходом четыре дня; и когда еще этот пароход уйдет? Так вся неделя ухнет. И мы ничего не успеем. То будет полный крах. Позор нам все. И конец нашему цирку.

      – Подожди, Стась, не кипятись. Знаешь что… Ты должен позвонить Бурцевой.

      – Бурцевой?.. Но как министр культуры может помочь мне с доставкой Данилыча в Америку?

      – Не забывай, она не просто министр культуры. Но еще и член Политбюро. А это значит, у нее очень большие возможности.

      – Член Политбюро партии большевиков. Тьфу. Ну и что? Я же не коммунист. И бывший поляк к тому же.

      – Ну и что? Я вовсе бывшая немка, и то не плачу. Она была на нашем представлении и ей очень понравилось.

      – Мало ли их всяких к нам в цирк таскалось, – вздохнул Залевский.

      – Нет. Я помню, как она спрашивала о наших животных. К тому же на ней был великолепно пошитый темно-синий костюм.

      – Ева, ты рехнулась вместе со мной, матка боска Ченстоховска… Ну какое отношение имеет ее темно-синий костюм к нашему Данилычу?