Тайны снов. Борис Участный

к человеку. К тому же она содержала множество посланий, которые, кроме как от богов или от очень далёких и многомудрых предков, я лично принять не мог! Они прозвучали во мне, как живая речь, коснувшись чего-то сокровенного, глубоко спрятанного и давая возможность по-другому видеть и понимать слова, вызывая при этом непримиримый конфликт с морфологией и всеми известными мне последними реформаторами русского языка. Кирилл и Мефодий были одними из первых, наиболее известных таких преобразователей, и они не создавали, а изменяли славянскую азбуку в более удобную для греческих писаний церковнославянскую, и даже не скрывали этого в оставленных Константином (в монашестве Кириллом) записях. Но сами записи постарались скрыть – впрочем, как и всю историю, или, точнее будет сказать, наследие славян.

      После этих моих древних изысканий в поиске истин, русский язык мне открылся совсем в ином виде и значении. Я с замиранием в сердце понял, что он до сих пор является носителем важных для миропонимания людей знаний. И с ужасом обнаружил, как эти знания с регулярной методичностью искажались реформаторами и правилами русского языка – причём на официальном научном уровне!.. Но, так или иначе, в генетической памяти многих людей, видимо, всё же остались ключи к правильному толкованию слов, их смысла, этимологии и образа. И сохранение этих образов как основы культуры и древних знаний мне показались очень важными не только для русского народа: они причудливым образом проявлялись и переплетались в культуре и древних языках многих народов.

      Именно после этих моих изысканий и стали происходить первые чудеса в моих снах… я стал видеть то, что и описать сложно. Былины и сказки начали запросто оживать в моих ночных видениях. В одном из первых таких сказочных снов, ко мне прилетела женщина-птица, которая села рядом прямо на воду и изобразила непонятное, странное действо, фрагмент которого я позже увидел на одной из картин Васнецова! И это тогда так сильно потрясло меня, что, не скоро успокоившись, я стал впервые вести личный дневник, куда начал кратко записывать свои особенно невероятные сны. И страницы этого дневника к концу моих странных путешествий будут почти все заполнены.

      Но, продолжая череду видений столь удивительных и необычных, оказалось, всё только начиналось. В одном очень ярком и реалистичном сне ко мне прилетел орёл (или сокол?) и, сев на моё плечо, подарил мне – в прямом смысле слова – свои крылья! Он будто обнял меня сзади, так, что его крылья стали моими. После этого я впервые уже смог взлететь, как птица, и впервые почувствовал некую неразрывную связь – с чем-то или кем-то очень далёким и забытым. К сожалению, забытым не только мной, а многими и многими людьми, потомками некогда раздробленного народа, населявшего огромную часть Евразийского континента и не только его. Почему-то только сейчас вновь вспомнились старые былины и сказки, в которых герой, обернувшись птицей или зверем, прокладывал себе путь в иные земли или таким образом спасался – об этом упоминается и в древнем