Переломы. Франк Тилье

Францией.

      Впервые за долгое время Алиса чувствует, что может расслабиться. Конечно, все дело в том, что у Фреда такой мягкий голос, а его взгляд ее действительно успокаивает.

      Недалеко от них останавливается другой грузовичок. Из него выходят двое мужчин и женщина, в руках у них кастрюли, из которых поднимается пар. Тени приближаются.

      Фред показывает пальцем:

      – Смотри-ка, Самсон вон там, за палаткой! Вот подфартило! Пошли!

      Они перебегают дорогу и смешиваются с толпой. Эти люди словно зависли между двумя мирами, в пространстве, где царят усталость, воровство, ссоры, страх. Поздоровавшись с добровольцами и знакомыми беженцами, Фред направляется к парню из Эритреи. Самсон обут в грубые башмаки, на спине у него большой рюкзак. На угольно-черную голову натянута вязаная шапка. Белки глаз желтоватые, что свидетельствует о проблемах со здоровьем.

      Он недоверчиво смотрит на Алису и приветствует Фреда. Доброволец произносит несколько фраз по-английски, потом отступает на шаг, и молодая женщина оказывается лицом к лицу с высоким чернокожим парнем, не внушающим особого доверия.

      – Ну! Задавай свои вопросы!

      Алиса опускает глаза:

      – Я… я не говорю по-английски. Ни слова не знаю.

      – Ты шу… Нет, ты не шутишь… Ну ладно, ты не говоришь по-английски. Ты с ним трепалась два дня, но ты не говоришь по-английски… О’кей, о’кей… И наверное, ты хочешь, чтобы я спросил его, о чем вы разговаривали?

      Алиса кивает. Афганки с мисками супа, сосисками, буханками хлеба проходят мимо нее и удаляются по рельсам. Фред, взяв на себя роль переводчика, пересказывает слова Самсона:

      – Он рассказывал тебе о своей стране, о своих бесконечных скитаниях, рассказал, как побыл недолго в Англии, а потом жил в Канаде. Кстати, сегодня вечером он уедет, и мы его больше не увидим. Он бежал с родины из-за войны и…

      – А я? Я о себе рассказывала?

      Фред задает вопрос, потом пытается припомнить и как можно точнее передать услышанное.

      – Ты рассказывала про свою собаку, про женщину в инвалидном кресле. Это твоя мать?

      Алиса растерянно кивает. Молодой человек в бандане снова поворачивается к Самсону. Тот продолжает свой монолог, и Фред, нахмурившись, склоняет голову немного набок.

      Когда он оборачивается к Алисе, у него что-то зажато в руке. Фотография. Алиса наклоняется:

      – Что? Что это такое?

      – Это… то самое, что ты дала ему на память, чтобы пожелать ему удачи.

      В этот момент по площадке возле набережной словно проносится ураган. Беженцы с криками разбегаются в разные стороны и исчезают. Добровольцы поспешно убирают свои полупустые кастрюльки. Люди бегут, плачут, кашляют. Слезоточивый газ. Раздается усиленный мегафоном голос, командующий по-английски: «Всем разойтись! Здесь стоять запрещено!»

      Алиса чувствует, как в общей суматохе чья-то рука хватает ее за запястье, и начинает вопить.

      – Это я! – кричит Фред, не отпуская ее. – Уходим, скорее, бежим!

      Молодая женщина уже вдохнула газ, у нее щиплет глаза, она сжимается в комок, и Фреду приходится