Святой Антоний. Алексей Петрович Бородкин

совсем плох. Харкнул мокротой. Лежу, притих. Надеюсь, что отдышусь и рвану на улицу. Там светлее, там мы почти на равных.

      Эти двое посмеиваются:

      "Давай-давай, похрюкай. Вдыхай носом, выдыхай ртом. Береги здоровье".

      Не торопятся.

      Я вроде чуть-чуть очухался, приподнялся на карачки. Собрался, напружинился, и только хотел бежать – ближний меня подсечкой свалил. Руки по крови прекрасно скользнули. Плюхнулся носом.

      "Ах ты, гнида! Ты ещё рыпаешься!" – вдвоём подхватили меня за руки за ноги, вглубь двора зашвырнули. Упал на капот машины. Звук получился металлический.

      Далее помню урывками.

      Сигнализация заорала… должна была заорать, но я этого не слышал. Чувствовал спиной вибрацию и… и время будто затормозилось. Стало тепло, приятно. По ногам потекло. Показалось, что я кино смотрю, только ракурс какой-то странный: небо серое, облака, осколок луны грозит острым краем, как сломанное ребро торчит из брюшины. Две физиономии надо мной склонились. Голоса ватные, словно сквозь слой воды.

      "Живой?"

      "Живучий, как кошка!"

      В углу кадра показался нож. Не мой, этих ребят.

      Я совсем не испугался, просто сообразил, что доживаю последние свои мгновения.

      Обидно стало до слёз. Не потому, что гибну, а что вот так… в подворотне. Как собака.

      Вдруг хлопнула рама, и резкий голос:

      "Вы что творите, отморозки? Это моя машина!"

      Смешок, и ответная реплика: "Сперва захлопни пасть, а потом окно своего грёбанного дома. Тебя это не касается!"

      Парочка опять повернулась ко мне.

      "Разве я возражаю?"

      Говорившего я не видел, его голос доносился сверху, с небес. Складывалось впечатление, что с моими убийцами беседует Бог. В какой-то степени так и оказалось.

      "Не обижайтесь, пацаны! Я только хотел сказать, что это моя машина. И это мой квартал".

      Резко застрекотал автомат.

      Тот, что стоял с ножом, дёрнулся и повалился на меня. Я сразу понял, что он убит – глаза поблекли, будто предохранитель сгорел. Второй успел отпрыгнуть, упал на колено, попытался укрыться за машиной. Я заглянул в его лицо. Выражение удивлённое, обиженное и немного… детское что ли? Будто он увидел огромный рождественский подарок и умер, переполняемый счастьем – пуля разворотила ему череп.

      Кто-то спихнул с меня мертвое тело, несколько раз хлестанул по щекам. Боли я не почувствовал, но попытался поднять руку, чтоб заслониться. Не смог.

      Вокруг суетились люди: быстро унесли жмуриков, меня подняли с капота, поставили на ноги. Позади вспыхнули фары, зарокотал двигатель. Потом – этот "удар молотом" я запомнил! – мне сунули под нос пузырёк с нашатырём.

      Я вздрогнул, услышал гул в ушах, и увидел, что Мир вокруг меня завертелся с прежней скоростью. Даже быстрее.

      "Давай флешку, курьер! – Высокий мужчина с автоматом УЗИ на ремне протягивал руку. – Торопись! Копы будут здесь с минуты на минуту".

      "Кто вы?" – спросил я. Вернее, прошептал (если звук вообще-то сорвался с губ).

      Мне нужно было услышать кодовое слово, убедиться, что это точно мой получатель.

      Мужчина