Звёздная пыль. Артём Андреевич Яковлев

грудью! Каким живительным стал воздух вокруг! Мучительное блаженство! И я хлебал его сладость широко открытым ртом. И не мог нахлебаться… Чистый, сладкий и свежий воздух!

      Голова ещё кружилась вместе с обрывками мыслей. Я с трудом мог сказать, где сейчас от меня находится низ. И контролировал только силу давления на подошвы. Пока она была равновелика и справа и слева, я устойчиво стоял и низ был прямо подо мной!

      Устояв и отдышавшись, я открыл глаза и ничего не увидел. Это был шок! Неужели от недостатка кислорода зрение отказало? Только этого мне не хватало! Передо мной и вокруг была беспросветно глубокая чёрная бездна. Тьма была абсолютная и непробиваемая. Что же со мной случилось? Где я? Стараясь определить, что находится рядом, я, вытянув в стороны руки, неуверенно сделал шаг вперёд и чуть не перелетел через какое-то препятствие… Нагнулся. На ощупь препятствие оказалось бетонной урной. Откуда она здесь взялась? Не было здесь никакой урны! Где же я? По ничтожному опыту прежних своих коротеньких путешествий, я знал, что должен появиться на том же самом месте, только определённым временем раньше. Это беспросветное место было совсем другим. Под подошвами бугрились какие-то камни на неровном склоне… И криво стоящая бетонная урна…

      Раньше… ну, в будущем… там, где мы стояли с Ликой, было ровное место, укрытое сверху расписным железным перекрытием автобусной остановки. Теперь же посреди этой остановки выросла урна. И если бы вначале меня не отбросило назад… Я постарался не думать, что случилось бы тогда. Я с этой урной стал бы инвалидом.

      Поднял голову и, неожиданно для себя, почти в зените, увидел одинокую звезду. Она неярко сияла надо мной. Значит, если это всё та же остановка, то перекрытия над ней тоже нет? Неужели мир за это время так сильно изменился?

      Звезда оказалась не одинокой. Рядом медленно проявляясь, как на древней химической фотографии, ещё несколько светящихся точек, только чуть более тусклых. И ещё… И тут мне стали видны дома… Не сами дома, стоящие на нашей улице, а линейно ровные чёрные поля, скрывающие окраины богатого звёздами безоблачного неба.

      На чёрных полях домов лишь кое-где едва теплились бледные пятна окон. И где-то внизу вдали светился тусклый жёлтый маячок охраны магазина на первом этаже жилого дома. А в промежутке между домами можно было угадать уже нашу улицу, по которой ходил наш автобус. И на асфальте её тоже подрагивали тускло мерцавшие звёзды. Только уже отражённые в лужах воды.

      Почему так темно? Что случилось? Не верилось, что я попал в две тысячи одиннадцатый год. Быть может меня занесло в какое-то другое время? В будущее, например, когда погасло солнце. Уж очень долго длился переход… Я отогнул левый рукав куртки и взглянул на часы. В темноте белые цифры были ослепительно яркими. На четвёртой строке сияло: два часа, две минуты с секундами, двадцать четвёртого сентября две тысячи одиннадцатого года. Я, не веря своим глазам, ещё раз посмотрел. Действительно, два часа, две минуты… ночь… Неужели я так ошибся? Хотел