Протозанщики. Книга 2. Марш оловянных. Сергей Брацио

и ваш автобус уйдет.

      – Фиг с ним, – отмахнулся Антип, доставая крупную купюру, – Отец, у тебя есть возможность что-нибудь тут отремонтировать. Только помоги нам, – он протянул деньги, почему-то даже не предположив, что они могут понадобиться самому старичку.

      – Что я могу? – удивился историк, но деньги не взял.

      – Может тут кто-то был раньше нарисован, а теперь его нет, – предположил Антип, добавляя в ладонь еще одну купюру.

      – Насколько мне известно, нет. Возможно, кто-то и был до пожара в шестнадцатом веке, но этого мы никогда не узнаем, – старичок с интересом стал поглядывать на деньги, но взять их так и не решился.

      – Есть же, небось, какие-то архивы, материалы, – бандит вдвое увеличил сумму на руке, – На это можно установить отличную систему отопления или кондиционирования.

      – Ребята, – почти умолял историк, всем сердцем желая и помочь, и… кондиционер, – Все архивные документы по этому собору я изучил до буквы! Все, что известно – рассказал, – старик тяжело вздохнул, глядя как Антип убирает в карман деньги, так и не ставшие вожделенной аппаратурой.

      Грустные протозанщики направились к выходу. Подсказка не сработала. Ничего не узнали. Зря только мерзли полночи.

      – Стойте! – раздался радостный голос историка, – Стойте! Ведь на стенах, это не обязательно внутри храма! Правильно?

      – Та-а-ак, – улыбнулся Антип, снова доставая деньги.

      – Подождите минутку, – старичок нырнул в какой-то ящик, извлекая на свет потертую книжонку – буклет и направился к выходу, – А то не поверите…

      – Так, о чем мы? – спросил Волна, выбегая на улицу вслед за экскурсоводом.

      – Смотрите! – историк обвел руками, словно обнял любимый храм, показывая на волшебные рельефы, – Вот тут еще есть люди.

      Старичок быстро семенил ножками, оббегая вокруг собора, и быстро рассказывал:

      – Между колонками аркатурного пояса расположены святые. В поясе западного прясла северного фасада Борис и Глеб – их история очень интересна, но к нужному времени никак не подходит. В центральном тимпане каждого из трех фасадов (западного, южного и северного) изображен царь Давид – это задолго до трехсотых годов до Рождества Христова, а значит, тоже не подходит. В восточной закомаре северного фасада – князь Всеволод Большое Гнездо с сыновьями – он строитель храма – время не сходится.

      Наконец, историк, несколько раз пробежав в разных направлениях, замер у восточной закомары южного фасада. Молча, но с выражением победы на лице, старик указал на один из рельефов. Резьба была выполнена в общем, сказочном стиле: человечек восседал в маленькой корзине, в которую были вплетены хвосты двух грифонов – мифических полулошадей-полуорлов. В руках он держал двух львят, коими приманивал грифонов, заставляя лететь, поднимая заодно и корзину.

      – Отлично! И кто это?

      – Это Александр Македонский! – гордо объявил историк, – Годы жизни 356-323 до н.э. Это он вам нужен!

      – Кто? – отшатнулся Антип, –