Айрис Грейс. История особенной девочки и особенной кошки. Арабелла Картер-Джонсон

за дочкой во время игр, а потом перейти к всевозможным обследованиям. Все её милые черты подметили, проанализировали и каталогизировали. Наблюдать за происходящим оказалось нелегко. Каждый раз, хватая игрушку, Айрис играла с ней не так, как должны играть дети. Ей хотелось рассмотреть всё в мельчайших деталях: как эти детали соединяются между собой, какие они на ощупь, как ощущаются, если провести игрушкой по щеке. Как она лежит в руке, как смотрится при другом освещении, как лежит в моей руке, какая рука предпочтительнее. Айрис молчала: не произносила ни слова, ни звука, пока что-либо её не возбуждало, тогда она начинала махать руками и мычать. Доктор делал заметки, а я хотела, чтобы Айрис положила пластиковое брокколи на тарелку или взяла крошечную чашку, будто бы отхлебывая чай: что угодно более типичное для ребёнка её возраста.

      Врачи смотрели, как я кормлю её, и всё время писали. Ощущения были престранные, словно мы обе находились под следствием, и я чувствовала себя ужасно неловко. К счастью, все без исключения врачи и медсёстры оказались добры и отзывчивы, но потом настало время более формальных экспертиз, во время которых Айрис просили выполнять различные действия, которые дочку совершенно не интересовали, и был сделан вывод, что её невозможно увлечь. Явно давая понять, что она чувствует, с помощью диких воплей или пробежек к двери, Айрис вела себя так, словно докторов в помещении не было или они были неудобством, с которым приходилось мириться. Я понимала: мне следует радоваться, ведь они видели всё то, что я заметила, и серьёзно отнеслись к её поведению, и скорее всего, они подтвердят предполагаемый диагноз. Но я не чувствовала ничего подобного. Мне хотелось, чтобы Айрис «сдала» на отлично. Хотелось гордиться дочкой, и чтобы врачи могли сказать: «Не беспокойтесь. Всё хорошо, дорогая, возвращайтесь домой». Конечно, это было невозможно, и с каждым днём я всё острее понимала, что диагноз будет подтверждён. Нам не пришлось долго ждать его постановки: врач сказал, что не хочет, чтобы мы томились на рождественских праздниках, поэтому 20 декабря 2011 года мы приехали на заключительный приём, дабы обсудить полученные данные и получить диагноз Айрис.