Браслеты Скорби. Брендон Сандерсон

и доверие Вакса.

      – Моя сестра встретит вас на вокзале, – сказал Вен-Делл. – Семнадцатый путь, через четыре часа.

      – Четыре часа?! – воскликнула Стерис. – Я должна послать за горничными! И за лакеем! И… – Она прижала руку ко лбу, будто теряя сознание. – И мне надо составить список!

      – Мы там будем, Вен-Делл, – заверил Вакс.

      – Отлично! – Кандра покопался в кармане. Уэйн было заинтересовался, но бессмертный вытащил гнутую серьгу, тусклую и старую, немодную. – Я вам принес…

      – Нет, спасибо.

      – Но если понадобится…

      – Нет, спасибо, – ледяным тоном повторил Вакс.

      Они обменялись взглядами, словно каждый обвинял другого в том, что тот произвел какой-нибудь неприятный запах.

      – Ну ладненько, – сказал Уэйн, тихонько пробираясь к двери. – Встретимся на вокзале.

      – Вещи собирать не будешь? – крикнула ему вслед Стерис.

      – Мешок в моей комнате, – крикнул в ответ Уэйн. – Под кроватью. Я всегда готов к путешествию, подруга. На случай, если придется отправляться немедленно.

      Он повернулся, схватил с вешалки шляпу и выскочил из дома через парадную дверь. Пусть беседуют, спорят и наслаждаются обществом жуткого бессмертного зайчика. А у него дела, с которыми следует разобраться. Ну, по крайней мере одно дело.

      Уэйн двинулся на поиски приключений.

      Насвистывая, он танцующей походкой сбежал по ступенькам. Мелодия была простая, легкая и знакомая, и в мыслях крутился сопровождающий ритм. Трам-пам, трам-пам, трам-пам. Быстрый, живой. Пружинистым шагом Уэйн двигался по улице, но ему все меньше и меньше нравился цветок. Нет, не годилось подобное приношение для божества, с которым он собирался встретиться. Слишком явное, слишком мягкое.

      Продолжая негромко насвистывать, Уэйн задумчиво покрутил в руке цветок. Ничего лучше на ум не шло. Местечко было слишком шикарное: с особняками, садами и слугами, подстригавшими живые изгороди. Даже не воняло лошадиным навозом. В таком месте думать было трудно; всем известно, что лучшие мысли приходят в переулках и трущобах. Там, где мозг настороже, даже в панике – словно догадывается, негодник, что если не будет начеку и не предложит чего-нибудь гениального, то хозяина, скорее всего, прирежут, – и что тогда с ним приключится?

      Держать свой мозг в заложниках у собственной глупости – вот как надо делать дело. Уэйн направился к ближайшему каналу и отыскал явно скучающего гондольера.

      – Друг мой, – пробормотал Уэйн себе под нос. – Друг мой дорогой!

      Да, правильно. Говорить надо так, словно толком не можешь дышать, – аристократический говор Первого октанта, с легкой прибавкой террисийского. Роскошный говор. Совершенно роскошный.

      – Эй, лодочник! – крикнул Уэйн, взмахнув рукой. – Эй! Да быстрее же! У меня времени в обрез!

      Лодочник заработал шестом.

      – Быстрее же, быстрее, друг мой! – кричал Уэйн. – Скажи-ка, сколько ты берешь за день?

      – За день? – переспросил лодочник.

      – Да-да. – Уэйн запрыгнул в лодку. – Твои услуги понадобятся