Джонатан Уолкер начинает стрелять. Bunny Munro

имеют все мои достижения? Что Вам…

      – Сами посудите – разве можно подозревать такого уважаемого человека в подготовке и совершении убийства? Пускай даже убитый последняя сволочь – убийство остаётся убийством. Но, в Вашем случае, нет никакого риска: Вы выполните нашу просьбу и уйдёте незамеченным. Получив негласную благодарность и существенное пополнение банковского счёта. Премного благодарен!

      Последняя реплика относилась к Ванде, принёсшей кофейник и чашки, и почему-то медлящей с возвращением в дом. Её чёрные зрачки настороженно сверлили гостя из под низких век. Джонатан забеспокоился, как бы подруга не простудилась, стоя на пронизывающем ветру в своём домашнем платье и тапочках. А ещё ему не понравился долгий и внимательный взгляд, которым Гэвин удостоил Ванду. Вежливость и добродушие, за которыми таилось угрожающее веселье хищника. И улыбка под стать.

      – Спасибо, Ванда! Не стой здесь – иди в дом! Я провожу нашего гостя и приду. Скоро.

      Получилось немного резко, но Ванда сверкнула в улыбке мелкими белыми зубами, попрощалась и исчезла, будто подхваченная тем самым ветром.

      – Приятная женщина! Ваша жена? – Гэвин подул на чашку и отхлебнул. – И кофе чудесен!

      – Вы прекрасно знаете, что я не женат. Пейте свой кофе и уезжайте. Ванда напугана, да и я не в настроении.

      – Но что Вы ответите на мой вопрос? Я всё же проделал немалый путь и не хочу вернуться к моему начальству с пустыми руками, хотя и наполненный действительно вкусным кофе.

      – Больше всего мне хочется сейчас послать Вас, Гэвин, туда, куда солнце не заглядывает, а потом забыть навсегда о Вашем визите. Но почему мне кажется, что это слишком лёгкий путь?

      – Более того, смею Вас заверить, этот путь неправильный. Я понимаю Ваши чувства, но…

      – Хорошо. Я обещаю подумать и сообщить о своём решении, каким бы оно не было. С Вашей стороны хорошо бы пообещать забыть о нашем с Вандой существовании, если я откажусь.

      Джонатан прикусил губу. Он дал слабину, а Гэвин заметил её. Как подтверждение всё та же хищная улыбка.

      Конечно, Джонатан. Здесь, – гость положил на стол запечатанный пластиковый пакет без маркировки, – всё для связи. Одноразовый, не отслеживаемый телефон. Номер, по которому нужно звонить. Спросите Гэвина. После телефон и номер сожгите. Да, ещё там небольшое вознаграждение за то, что согласились выслушать меня. Независимо от итогового решения.

      Джонатан открыл было рот, чтобы возразить, но Гэвин опередил его:

      – Знаю, Вы в этом не нуждаетесь, но таковы уж условия. Делайте с деньгами что хотите: можете сжечь вместе с телефоном, можете купить Ванде подарок, можете промотать в казино или пожертвовать в детский приют.

      – Ладно, Гэвин, я сам разберусь. Если Вы закончили, то…

      – Да, уже ухожу. Ещё одно…

      – Что ещё? – кроме обычного раздражения примешался страх, перерастающий в уверенность в том, что пугающий гость останется здесь навсегда.

      – Дети. Католический приют в пригороде Картахены.