Горячее кресло. 1986 год. Телефонный начальник. Виктор Ааб

не медицинское учреждение, а я не врач – растерянно пытался девушку урезонить. – Неужели вы не смогли бы сами без его присутствия изложить просьбу об установке телефона? Неужели вам его не жалко было больного, сюда тащить?

      – Это вам его не жалко… – накаляла обстановку посетительница.

      И тут, вмешалась Парк. По фамилии ветерана войны, указанной в удостоверении, она нашла в картотеке листок приёма с широкой красной полосой, нанесённой по диагонали. В листке было записано, что дом, в котором проживает ветеран, не только сам не телефонизирован, но не телефонизирован и весь микрорайон, только недавно начатый застраиваться в городе. Внизу, под записью стояла резолюция: – телефон будет установлен во втором квартале 1986 года.

      – Вам же объясняли, что надо подождать до весны, – твёрдо отчеканила Светлана. – Если что-то наметится ранее, мы вам сообщим. А теперь, прошу вас дать возможность, нам нормально работать.

      – Он не доживёт до лета, – визгливо закричала девушка. – Ставите всем телефоны по блату… Ну, ничего, я найду на вас управу!

      Взгляд её упал на стоявший в углу телевизор. – Живете здесь в роскоши…

      Деду явно было тяжело это выдерживать, он пытался встать. Света подскочила к нему, подхватила его под руку и повела к выходу. Внучка, продолжая сыпать угрозами, невольно поспешила за ними.

      – Уф-ф-ф…

      Я тут же, позвонил по прямой связи Асие Хасановне и спросил:

      – Мы, действительно, сможем установить этому человеку телефон во втором квартале?

      – Нет, – помявшись, ответила она.

      – Тогда почему же мы ему это обещаем?

      – А мы просто не можем отказывать людям, особенно участникам войны – услышал я обескураживающий ответ.

      Да, похоже, обещания в этом кабинете раздавались щедро…

      Следующей посетительницей была женщина средних лет, интеллигентного вида, почему-то вошедшая раньше многочисленных людей пожилого возраста находившихся в приёмной. Несмотря на свою интеллигентность явно не в её правилах было уступать им очередь. Она очень сочувственно посматривала на меня. Её лицо выражало откровенное презрение к выковылявшему предшественнику. Даме тоже требовался телефон…

      Мы приняли более двадцати человек и только двум из них, как и обещала Асия Хасановна, дали надежду на установку телефона, правда, после дополнительной проверки монтёрами свободных линий.

      Посетителям, пришедшим лично сказать, что у них очень давно повреждён домашний телефон и что мер по восстановлению его работы не принимается – я тоже, ничего не обещал. Говорил лишь что разберусь. Созванивался с Висящевым по прямой связи, и, видя, что консультации с ним ни к чему определённому не приводят – откровенно говорил людям, что пока не могу им ничего сказать конкретного, кроме как разобраться с причиной повреждения, закреплённого за ними номера. Не обозначая сроков, просто просил их ещё немного потерпеть. Некоторые меня понимали, но на лицах