Николай Васильевич Парин в письмах и воспоминаниях. Жизнь, посвященная океану. О. В. Парина

раз ему приходилось бродить с тобой по тверским лесам. Его приводила в удивление твоя способность «при быстрой ходьбе успевать заметить все необычное, что встречалось на пути, касалось ли это перевернутого камня, сместившейся ветки, необычно вывернутого куска земли или мха, различить глухариное перо у болота, особого вида помет, что могло свидетельствовать о том, что здесь должен быть глухариный ток, что и подтверждалось местными жителями».

      Каждую весну когда только начинал заниматься рассвет, ты ходил из нашего дома в Тверской губернии по уже начавшему таять апрельскому снегу на глухариный ток. Несколько раз ты предлагал и мне пойти с тобой, но, перспектива идти из дома, особенно после хорошо протопленной печки ночью с фонарем, когда холод пронизывал насквозь, и когда из болота с хлюпаньем приходилось вытаскивать то одну, то другую ногу всегда останавливала меня. И я не шла.

      Однажды, ты все-таки вывел меня, на, так называемый, «подслух». Кое-как пробравшись через болото, не раз провалившись, ты усадил меня на ствол упавшего дерева и в темноте заставил ждать, когда через ночную мглу будут услышаны голоса глухарей, к которым ты относился трепетно и с уважением, как к древнейшим птицам на земле. Твое терпение было устрашающе непоколебимым. Комары безжалостно жалили, было холодно и сыро, но надо было спокойно сидеть и безмолвно ждать. Так ничего и не дождавшись, в чем, конечно, была виновата я (попискивала громче, чем комары), пошли собирать наисластейшую чернику на кочках в болоте. Кстати, с возрастом ты перестал увлекаться охотой на глухарей: «Жаль его, такого большого и поющего о любви».

      Н. В. Ларин на охоте, 1970-е гг.

      С заходом солнца начинались сборы на вальдшнепиный ток, который с такой радостью приветствовала наша сеттерица. Совсем недалеко от дома в деревне Гуляево в определенном месте на опушке леса до темноты вы сидели вдвоем, внимательно прислушиваясь к приближающимся издалека звукам, заставляющим активно биться ваши сердца. После выстрела, который редко попадал в цель, она укоряюще смотрела не тебя, как бы говоря: «Ну что же ты, папочка». А если, неожиданно, выстрел оказывался удачным, стремительно срывалась с места и без устали начинала искать среди кустов добычу. А однажды, ты, потрясенный, рассказывал, что увидел рысь, стремительно появившуюся из-за кустов и столь же стремительно исчезнувшую.

      С помощью ежегодно посещавшего эти места твоего друга Володи Флинта – известного орнитолога и заядлого охотника на глухарей, изучением которых, их поведением и питанием он занимался (его охрана стерхов достойна отдельного описания), осуществилось наше знакомство с сотрудниками заповедника Виталием и Таней Кочетковыми – милыми гостеприимными хозяевами собственного дома в Центрально-лесном заповеднике в 300 км от Москвы. Ты с нетерпением ждал дня разрешения на охоту, чтобы поехать туда, где нас всегда ждал радушный прием в виде испеченного Таней пирога с черникой и варенья из морошки. С Виталием ты совершал