Золото тайги. Максим Дуленцов

приветствую вас в нашей церкви Святого Дмитрия. Как ваше имя?

      Человек говорил негромко, но голос его очаровывал. А может, это было влияние акустики. Женька протянул было руку, но потом передумал, заложил руки за спину, потупился.

      – Евгений. Мне бы это, покреститься. И все.

      – Уважаемый Евгений, а позвольте спросить вас, как вы пришли к такому желанию, из-за чего оно возникло? К Богу приходят по-разному, но все же я хотел бы знать.

      Женька еще больше насупился. Ну как сказать ему почему? Засмеет же и выгонит.

      – Не смущайтесь. Меня зовут отец Александр. Если не хотите говорить – не говорите. Крещение будет через час, приходите. Крестик у вас есть?

      Женька отрицательно помотал головой.

      – У нас есть крестики, разные, вот самый простой, алюминиевый, есть серебряные. Вам какой?

      Женька указал на маленький алюминиевый. Отец Александр кивнул, взял крестик, нанизал его на веревочку.

      – Мы не продаем их, но готовы принять подаяние.

      Женька кивнул и положил в чашку белого металла рубль.

      – Держите. И приходите через час, не опаздывайте. Бог с вами.

      Через час Женька пришел в храм, сжимая в руке крестик. Там уже собрался народ, человек пятнадцать, одна мамаша с младенцем на руках. Отец Александр тихо разговаривал со всеми по очереди. Дошел и до Женьки. Ласково посмотрел на него, имени не забыл:

      – Евгений, пришли – стало быть, желание ваше велико к Господу прийти. Вот что, женщинам за алтарь нельзя заходить по канонам, а мамаша молодая одна, без мужа. Вы не могли бы у нее ребеночка на руки взять? Да и без крестного нельзя. Будете крестным?

      Женька удивился, кивнул смущенно головой. Женщина, благодарно на него глянув, доверчиво отдала крошечный голубой сверток, из которого выглядывал маленький розовый носик. Младенец спал.

      – Как наречен ребеночек? – спросил отец Александр девушку.

      – М-м-максим, – запинаясь, ответила она.

      Священник ободряюще улыбнулся, погладил юную мать по голове.

      – Детей рожать – богоугодное дело. Будет записан Максим, раб божий, и будет у него хорошая жизнь. Крестного вашего Евгением зовут, знакомьтесь.

      – Так я же некрещеный еще, как я могу крестным быть? – выпалил Женька.

      – Ничего, Господь все дозволяет. Сначала тебя помажу, потом младенца окуну. Бог простит.

      И начал отец Александр таинство крещения для одной крохи и четырнадцати взрослых строителей коммунизма.

      Женька проводил Катю в Москву. Все было обыденно и грустно. Вечером они встретились у вокзала, Женька подхватил легкий чемоданчик, донес до перрона. Поезд уже стоял на пути. Катя посмотрела на него, молча взяла чемодан, зашла в плацкартный вагон и села на боковушке, напротив стоящего на перроне Женьки. Он смотрел в окно на нее, а она смотрела на столик перед собой. Поезд стукнул сцепками, дернулся сначала назад, а потом плавно поехал вперед,