Фрустрация, психологическая самозащита и характер. Том 2. Защитные механизмы, самосознание и характер. Альберт Налчаджян

проиллюстрировать его с помощью часто приводимого в литературе примера. Например, специалист по стрессу Т. Кокс пишет: «… врач может относиться к своему больному без эмоций, как к безликому случаю номер такой-то, как к типичному случаю стенокардии или чего-либо другого. Врач может контролировать свои собственные чувства, избегая слишком близкого контакта с больным или не принимая близко к сердцу его страдания. Профессионал – врач, психолог или медицинская сестра по этой причине не любят лечить тех, кто им эмоционально близок. В такой ситуации трудно сохранять бесстрастность»[64]. Интересные данные такого рода приводят Т. Шибутани[65], И. Харди[66] и другие авторы. Член медицинского персонала должен сохранить психологическую дистанцию между собой и больным и не придавать переживаниям больного слишком большого значения, поскольку только при этом условии он сможет оказывать пациенту эффективную профессиональную помощь.

      Подавление эмпатии с помощью интеллектуализации является способом психологической самозащиты.

      Другим очень распространенным случаем интеллектуализации является следующий: человек, который потерял близкого родственника, спонтанно, но явно с целью смягчения своей душевной боли, начинает делать рассуждения о том, что покойный мог бы жить долго, поскольку он был счастливым человеком, или, наоборот, что смерть избавила его от страданий и других неприятностей этой жизни.

      Одним из способов интеллектуализации в тех случаях, когда человеку удается выйти безвредным из опасной ситуации, является следующая словесная формула: «Удачно вышел из положения, могло быть и хуже».

      Главное в интеллектуализации – это процесс образования понятий и их вербализация, т. е. словесного выражения тех понятий, которые порождаются в психике человека на основе его восприятий.

      Вербализация может иметь место на различных уровнях в зависимости от того, как полно мы знаем предмет, для чего и для кого выражаем в словах его образ восприятия. Каждый предмет имеет несколько названий (например стол – это не только стол, но и мебель (предмет мебели), артефакт, предмет (вообще). В зависимости от ситуации, в которой происходит вербализация, мы выбираем то или иное название.

      Однако для каждого предмета одно из его названий является главным, имеет как бы «высший статус». В вышеприведенном примере мы чувствуем. что главным именем предмета является слово «стол», поскольку оно полнее всего выражает его сущность (а вернее – наиболее привычное и ясное, устойчивое значение этого предмета в жизни людей). При вербализации возникает проблема выбора тех названий интеллектуализированных предметов, которые лучше всего подходят к актуальной ситуации и к тем целям, которые преследуются человеком. Следует отметить также, что использование лингвистических категорий не просто завершает процесс образования понятий, но и продолжает его, способствует формированию понятий, которое началось

64

Кокс Т. Стресс. М.: «Медицина», 1981, с. 102.

65

«Социальная психология», М.: «Прогресс», 1969.

66

«Врач, сестра, больной. Психология работы с больными», 4-е изд., Будапешт, 1981)