СРО. Денис Александрович Дробышев

Быков снял мокрую от пота тужурку и понес ее в руке. Пришельцы сгибались под тяжестью железных ящиков. Они прошли котельную, гаражный кооператив и торговую площадь. Наконец нашелся дом, номер которого был указан в инструкции Охальника.

      В подъезде пришлось немного подождать ― привыкнуть к темноте. Потом Быков несколько раз позвонил в дверь. В квартире старались не шуметь, но слышно было, как шепчутся и переговариваются. Быков позвонил еще раз: «Хлопотов, откройте! Мы знаем, что вы там! ― добавил он громко, но дверь не открылась. ― Ладно, приступайте».

      Один из пришельцев посветил фонариком на личину замка:

      – Быстрей всего ― ригель кувалдой выбить.

      – Шуму много будет? ― Быков огляделся на соседские двери.

      – Раз десять придется ударить.

      – Еще есть варианты?

      – Попробуем «свертышем», ― сказал пришелец и достал инструмент, похожий на обычный ключ, к которому приварен кусок металлической трубы. Потом он аккуратно вставил его в замок, напарник два раза стукнул по нему молотком, и они вдвоем навалились на трубу. В замке что-то треснуло.

      – Все.

      Быков потянул дверь на себя, и тут же лестничная площадка наполнилась детским плачем и женскими криками. Быков оттолкнул гуманоидов и заскочил в квартиру. В прихожей верещали три пришелицы разных возрастов, к их ногам жались старшие дети, в кухне варилась говяжья похлебка, в ванной сушилось белье, в спальне никого не было, посреди единственной комнаты сидел на горшке маленький гуманоид. Кто-то крикнул: «Полиция, мамочки ― убивают!» Быков выскочил из квартиры, и вся компания бросилась наутек.

      На полпути остановились отдышаться. Только встали, как на пригорке показалась зеленая змейка электрички.

      – Быстрее, ― скомандовал Быков отставшим гуманоидам. ― Бросайте, на хрен, свои ящики!

      Поезд посвистывал и снижал скорость, Быков вбежал на платформу и оглянулся на гуманоидов.

      – Бросайте ящики, сволочи! ― двери вагона открылись. Быков забежал в тамбур и сорвал стоп-кран. Воздух с шипением вырвался из тормозных магистралей, машинист матерился по радиосвязи. Быков вернулся к дверям и стал их удерживать руками. Гуманоиды наконец забросили в тамбур свои ящики и, задыхаясь, ввалились сами.

      ― Жмотовилы чертовы! Удавитесь за свои железки! Из-за вас чуть все дело не провалили!

      – Да пошел ты, вертухай! Ты сядешь в будку на проходной и будешь дальше рылом торговать. А я чем работать буду? У меня в этом ящике ― вся жизнь.

      – У-у-у, мутанты вырожденные! ― Быков замахнулся на гуманоида кулаком, но тот достал из кармана отвертку, и военный решил не связываться.

      – В метро сами за себя платить будете! ― Быков сплюнул, вошел в вагон и уставился в окно.

      Все форточки были подняты, но было жарко даже на ходу. Этой запоздалой жаре никто не верил. Август был холодный, и подмосковные перелески уже желтели листвой. Трава выгорела за лето и тоже была буро-желтой. Быков вспомнил осень в степях, чернеющие вышки пусковых установок посреди бескрайних равнин. Он не видел ни одного