Без. Лика. Я. Часть 1. Ульяна Трофимова

неуютно стало, когда девушка, вопреки ожиданиям, увидела под плащом совсем не соответствующую внешнему антуражу одежду. По стилю она явно не подходила ни обшарпанной таверне, ни кованым латам людей, среди которых Лика оказалась сначала. Вполне себе навороченный такой прикид не то спецназовца, не то чёрт пойми кого. Портупея с кобурой под мышкой. Ещё одна на правом бедре с пистолетом, на левом – с ножом. У пояса рожки с патронами, пара гранат и ещё одна кобура. Армейские ботинки с высоким голенищем – наверное, там тоже что-нибудь припрятано. И этот плащ… Как-то все неправильно, что ли.

      –Я никуда с вами не пойду, пока не узнаю, что происходит.

      –Узнаешь. Но потом. Зато сейчас сможешь узнать, – прищуренные глаза непонятного цвета зло сверкнули, – что произойдёт с тобой, если не сдвинешь свою задницу с места.

      Помолчал немного, а потом припечатал жёстко:

      –У меня больше шансов. У тебя – вообще никаких. Потому что, как я вижу, ты ни на что не способна. Ну, так что? – похоже, он не шутил и реально был готов бросить её сейчас. – Хочешь узнать, что будет дальше с тобой? Без меня?

      –Н-нет.

      –Тогда встала – и ножками!

      Рявкнул громко, но голос его тут же потонул в заливистом собачьем лае. В лицо неожиданно хлестнул дождь, а ветер едва не свалил с ног и был такой сильный, что лишний раз не вдохнуть. Плащ незнакомца полощется, словно разодранный в бурю парус и мешает Лике. Лёгкие горят и раздуваются, как кузнечные мехи в попытке вобрать побольше воздуха. Бок ноет, и очень хочется остановиться, чтобы перегнувшись, сильным выдохом прогнать боль.

      Но собачий лай все ближе, злобные рыки обещают страдания. А ноги все больше и больше увязают в топкой грязи. Единственное, что пока ещё придаёт сил во всей этой бредятине – рука, мёртвой хваткой сжимающая её ладонь. Хотя…

      Через несколько минут Лика поняла, что окончательно выдохлась. Споткнувшись очередной раз, с отчаянием осознала – он последний. Ещё чуть-чуть – и она упадёт, чтобы не подняться больше. И снова безжалостная констатация:

      –Ты ни на что не способна.

      В ушах тонкий писк, почти на грани ультразвука. Постепенно из мучительного он перерастает в просто громкий звон. Лика в страхе вскинулась и с облегчением поняла, что находится дома. Вот так сон! Шумно выдохнув, девушка плюхнулась обратно в постель и укрылась одеялом с головой. Высунув руку из-под мягкого убежища, хлопнула ладонью по будильнику. Тот, как назло, все звенел и звенел. Лика хлопнула ещё раз, затем ещё. Пока, наконец, не сообразила, что звонит не будильник, а телефон. Протянув руку к креслу, нашарила сумку. Не глядя, вытащила мобильный. Ещё не успев сказать "алло", услышала до противного жизнерадостное:

      –Че, спишь что ли?

      Лика мысленно застонала. У Жариковой была удивительная способность: позвонить с петухами и, бодро заорав в трубку, как-то сразу задать тон всему последующему дню. А уж разбудить по-быстрому и заставить вылезти из постели – это, наверное, был самый большой Леськин талант. Лика в тайне подозревала, что, если придётся – Жарикова