Девяносто третий год. Виктор Мари Гюго

этим заниматься.

      – Но что же вы думаете о всех последних событиях?

      – Я думаю только о том, как бы прокормиться.

      – Однако же вы вызываетесь мне помочь?

      – Я узнал, что вас поставили вне закона. Что такое после этого закон? Как можно быть вне закона? Я этого не понимаю. Впрочем, и я, пожалуй, стою вне закона. Мне, по крайней мере, это неизвестно. Разве умирать с голоду значит стоять в пределах закона?

      – А давно ли вам приходится умирать с голоду?

      – С тех пор, как я себя помню.

      – И в то же время вы вызываетесь меня спасти? С какой стати?

      – Потому, что я сказал себе: вот еще более несчастный человек, чем я. Я, по крайней мере, имею право дышать, а он и этого права не имеет.

      – Это верно! И вы решили меня спасти?

      – Без сомнения! Теперь ведь мы братья, ваше сиятельство. Я прошу хлеба, вы просите жизни. Мы оба – нищие.

      – Но известно ли вам, что за мою голову назначена награда?

      – Известно.

      – Каким образом вы это узнали?

      – Потому, что я прочел объявление.

      – Вы, значит, умеете читать?

      – Да, и писать также. С какой стати мне быть скотиной?

      – Ну, если вы умеете читать и прочли объявление, то вам должно быть известно, что человек, который выдаст меня, получит в награду шестьдесят тысяч франков.

      – Да, знаю, и вдобавок еще золотом, а не ассигнациями.

      – Ведь шестьдесят тысяч франков, это – целое состояние. Значит, вы могли бы разбогатеть.

      – Ну, так что же? Я об этом подумал. Увидев вас, я сказал сам себе: как подумаешь, – человек, выдавший этого старика, получит шестьдесят тысяч франков! Поторопимся укрыть его.

      Маркиз пошел вслед за нищим. Они вошли в чащу, в которой была скрыта его берлога. Это было не что иное, как отверстие под старым дубом; оно было вырыто под корнями дерева и прикрыто сучьями. Оно было низко, темно, незаметно для глаза. В нем было место для двоих.

      – Я предвидел, что мне, быть может, придется принимать у себя гостя, – заметил нищий.

      Такого рода подземные жилища встречаются в Бретани чаще, чем многие думают, равно как и ниши, проделанные в толстых стенах. Вместо всякой меблировки в них бывает лишь связка соломы или промытых и высушенных морских водорослей, кусок дерюги вместо одеяла, несколько горшков, сальный огарок, огниво и связка лучин.

      Они нагнулись, немного проползли и очутились в подземелье, разделенном толстыми корнями как бы на несколько отделений; здесь они уселись на мешке, набитом сухими водорослями и заменявшем постель. Сквозь образуемое двумя корнями отверстие, служившее в одно и то же время и дверью, и окном, проникало немного света. Правда, уже наступила ночь, но глаза привыкают даже к самому слабому освещению. В одном углу стояла кружка воды и лежали маисовая лепешка и горсть-другая каштанов.

      – Ну что же, поужинаем? – пригласил нищий своего гостя. Они по-братски разделили каштаны, маркиз достал свой сухарь, и они поочередно откусывали от него и пили воду из кувшина. Постепенно завязался разговор. Маркиз стал расспрашивать своего нового знакомого.

      – Значит,